— Конечно, конечно, просто поговори с начальником конюшни, — сказал он, затем посмотрел на меня и усмехнулся. — Поздравляю, Тисана. Удачи там.

— Тебе тоже, Вос. Удачи.

Ему понадобится удача. Я старалась не думать о том, как выглядела бы спина Воса, если бы его наказали за то, что он нас отпустил. Как выглядело бы его тело, свисающее с виселицы.

Соберись, я прошипела сама себе. Это никому не помогает.

Хозяина конюшни мы, конечно, не видели. Вместо этого мы направились прямо к стойлам, где содержались рабочие лошадки — пони и дворняги, за которыми никто не следил. Было пусто. Конец дня, когда вокруг много занятых рук. Оказалось, что по стечению обстоятельств я выбрала прекрасное время, чтобы случайно убить своего хозяина.

Я оперлась о стену, а Серел выбрал лошадь и накинул ей на спину седло. После того, как он взнуздал животное и тихо открыл дверь стойла, я протянула руку.

— Я подержу ее, пока ты оседлаешь свою, — прошептала я.

Серел замер на долю секунды, прежде чем оттолкнуть меня в сторону.

— Я не могу пойти, Тисана, — сказал он, словно отказываясь от приглашения на обед.

Он и лошадь продолжили путь по коридору, но я замерла.

— Что?

— Ш. — Серел посмотрел на меня через плечо. — Тебе нельзя терять время.

— Конечно, ты идешь.

Я не собиралась оставлять его здесь. Это был просто не вариант.

Я ковыляла за ним, изо всех сил стараясь догнать его, пока мы не оказались у задней двери конюшни. Я выглянула наружу, на пальмы и папоротники, уступающие место сплошному голубому небу с оттенком начала заката. Сквозь листву пробивались проблески золотистой ряби травы. Знаменитые Треллианские равнины.

Через мили и мили в ту сторону, за лугами, было море. А потом за тем морем был Ара.

Ордены.

Я снова повернулась к Серелу, который затягивал ремешок на ушах лошади.

— Конечно, ты идешь, — сказал я снова, решительно.

— Все знают, что ты хотела купить себе свободу, но у меня через час тренировки. Если меня не будет, они пойдут искать меня. Недостаточно времени. Кроме того, теперь мы показали, что я проводил тебя сюда, оставив Эсмариса на время без присмотра. Я вернусь и увижу его. У него было так много врагов. Я могу утверждать, что видел кого угодно.