Первым заговорил черноволосый стригой. Он кашлянул, крепко сжал в кулаке кулон с драконом и гибко поднялся с отведенного ему места, обводя собравшихся магнетическим взглядом темных, словно маслины глаз.

— Я — граф Рауль Деверо, прибывший в аббатство ди Стаффарда по воле моей повелительницы, главы всех стригойских кланов госпожи Андреа дель-Васто!

Услышав свое родовое имя, я громко икнула от неожиданности и только собралась возмутиться вслух, как Натаниэль требовательно наступил мне на ногу, призывая к молчанию. Я немедленно подавилась возмущенной репликой, чуть не откусив себе язык. Но мое удивление возросло стократно, когда я заметила, что странная фраза стригоя не произвела ни малейшего впечатления ни на архангелов, ни на монастырское начальство. Очевидно, за их спокойствием крылось что-то загадочное!

— Я облачен символами высшей власти и уполномочен требовать от небесного синода пересмотра условий Соглашения, действующего уже двести лет!

— Но позвольте, — немедленно встрял хмурый как грозовая туча Самуил, — этот договор был заключен без участия ангелов, только между главой Совершенных — рыцарем Гонтором де Пюи и святой католической церковью в лице папы! Мы не в праве изменять подобное соглашение!

Граф Деверо изобразил небрежное подобие снисходительной улыбки.

— Верховный понтифик всего лишь земной наместник вашего Бога. А вы, архангелы, его первые советники и приближенные лица. Мы заключим новое Соглашение, и папа примет его безоговорочно. Не так ли, кардинал Туринский?

Ди Баллестро замялся:

— Ну-у-у, думаю, что вы правы, граф! Скорее всего, папа не осмелится единолично оспаривать решение небесного синода.

— И чего же хотят кланы? — холодно спросил Гавриил, одаривая стригоя недобрым взглядом исподлобья.

— Справедливости! — по слогам отчеканил граф. — Мы желаем трехкратного увеличения поставок крови от гематологических центров, принадлежащих Ватикану, а также отмены лицензий на отбор жертв и упразднения десятидневной Великой охоты!

— Как, — радостно встрепенулся брат Бернард, — стригои полностью отказываются от охоты? О, это воистину справедливый и великодушный поступок!

Граф расхохотался прямо ему в лицо, ничуть не скрывая ни своих выпирающих клыков, ни чудовищного высокомерия.

— Что за бред? Стригои по многим параметрам несоизмеримо превосходят обычных людей, к тому же за последние столетия наша популяция чрезвычайно возросла. Почему же мы должны слушаться каких-то смертных святош? Или вашего Бога, которого мы не признаем? Мы желаем охотиться тогда, когда это будет угодно нам. А лицензии с разрешением убить предлагаем заменить охранными церковными грамотами. Людей, обладающих такими защитными документами, мы не тронем…

— Но это же чудовищно! — возмущенно ахнул отец Ансельм. — Вы способны истребить половину человечества и поставить нас на грань вымирания!

— Ничего подобного, — язвительно хмыкнул стригой. — Мы лишь уравняем права на выживание, а самых достойных представителей вашей расы наградим бессмертием, сделав своими слугами — мороями.

— А если мы откажемся? — нежно мурлыкнул Уриэль, легкомысленно накручивая на палец прядь своих золотых волос.

— Вспомни битву под Тырговишту, красавчик! — презрительно посоветовал ему стригой.

Уриэль повелся как мальчишка.

— Но там мы победили! — хвастливо заявил он.