– Она под другим именем зарегистрировалась, наверняка под другим.

– Да, такое возможно.

– Разве вы не обязаны требовать удостоверение личности?

– Нет.

Мужчина буквально раздулся от злости, но тут же отступил на несколько шагов и рухнул на диван. Закрыл лицо руками. Судя по звукам, он плакал.

– Мать твою... если бы ты знал, какое это унижение.

Ужасная ситуация. Что тут можно сказать? Любые слова окажутся фальшивыми. Ханс-Петер выжидал.

Мужчина еще некоторое время плакал, все тише и тише. Наконец поднял голову, лицо у него было распухшее и мокрое.

– Если я ее опишу... сможешь тогда ее узнать?

– Понимаете... мы должны защищать личную свободу наших гостей.

Но посетитель не слушал.

– Ей... тридцать восемь лет, хотя на вид не дашь, все считают, что она выглядит моложе. У нее густые крашеные волосы, рыжие, хотя не везде... а теперь этот мерзавец...

– А зачем вы хотите ее найти?

– Она моя жена, мать твою. Она здесь с любовником, мне, мать твою, ясно, что они здесь, я их накрыл. В записной книжке у нее стояло «Три розы», она никогда особенно смекалистой не была, ведь это же здесь «Три розы»? Так ведь ваша гребаная гостиница называется?

– Да, именно так. Но у нас не такая гостиница!

– Какая – не такая?

– Ну... не гостиница с плохой репутацией.

– И что с того?

– Ладно... но... у нас, во всяком случае, никто с этим именем не живет.

– А любовник... Я знаю, кто он, я его видел, он в очках, в шикарном прикиде, адвокатишка сраный, лежит где-то у вас, мою жену трахает, убью обоих!