Красный ноготь Флоры.

– Ешь же, Жюстина! Ешь!

Мужчина с газетой, сидевший за соседним столиком, посмотрел в их сторону. Улыбнулся Жюстине и подмигнул, волосы у него были как блестящее черное пирожное.

Когда Флора вытряхнула из пачки сигарету, мужчина тут же подскочил с зажигалкой.

Флора милостиво кивнула.

– Ешь, Жюстина! – снова велела она. – Ты должна доесть. Я не для того пирожные покупаю, чтобы ты половину на тарелке оставляла.

– Дети забавные, – сказал мужчина.

Флора выдохнула дым. От ее помады на сигарете остался красный след.

– Бывают и неуклюжие дети, – сказала она.

Жюстина откусывала крошечные кусочки. Сначала она съела всю розовость, все эти малиновые язвы. Остальное лежало на тарелке жирно-сливочным месивом.

Она думала про зверя. Сегодня она к нему не придет.

Мужчина придвинул свой стул к их столику. Девочка с бабушкой ушли.

– Ты петь умеешь? – спросил мужчина, вновь улыбнувшись Жюстине. Губы у него были сухие и узкие. К галстуку был прицеплен темно-зеленый камень, менявший цвет, когда мужчина двигался.

Она уставилась на свою ложку. Ложка была перемазана до самой рукоятки.

– Все девочки умеют петь, – продолжал мужчина.

Флора хихикнула точно ребенок, показав мелкие белые зубки – тоже как у ребенка.

– Если споешь, получишь крону, – сказал мужчина и положил руку на стол. Рука была вся в коротких черных волосках, ногти широкие и плоские. Некоторое время он барабанил по столу. – Девочка!

Флора железными пальцами ухватила ее за подбородок, сжала кожу:

– Покажи-ка дяде, что ты действительно умеешь петь!

Она вывернулась.