Я медленно пошел в направлении ограды у края обрыва. Представил, что держу Шарлотту за руку, а в другой моей руке – крошечная ручка Дэниела. Я разговаривал с женой в последний раз.

– У тебя были сомнения, когда ты зашла так далеко? – спросил я.

«Нет. Я была уверена, что хочу именно этого».

– Ты думала обо мне?

«Да, конечно, думала. Я люблю тебя».

– Говорила с нашим ребенком?

«Да. Сказала ему, что мне очень жаль и что с нами все будет в порядке».

– О чем последнем ты подумала?

«О дне нашей свадьбы и о том, как мы все вышли в сад, чтобы зажечь и запустить китайские фонарики. Ты помнишь? Мы подбросили их в воздух и смотрели, как они летят над полями и исчезают вдали. Если б я могла вернуться в какой-то момент своей жизни и навсегда в нем остаться, выбрала бы этот».

– Почему ты покинула меня?

«Ты не виноват. Я должна была это сделать».

Только сейчас, идя по стопам Шарлотты, я смог понять: она не была эгоисткой, когда лишила себя жизни. Ни один из самоубийц – не эгоист. Как и я сейчас, она действительно всем сердцем верила, что иногда ничего другого не остается.

Я перелез через ограждение и сделал последние несколько шагов к краю обрыва. Взглянул на горизонт; ветер играл моими волосами. Закрыв глаза, я видел только красно-оранжевые пятна от солнца, светившего в веки. Ощущал только мягкие теплые руки моей жены и сына.

– Прости, Шарлотта. Мне жаль, что я не смог помочь или убедить остаться. Надеюсь, перед смертью ты сумела простить меня за то, что я подвел тебя, – как я простил тебя. Я тебя люблю.

«Я тоже люблю тебя, Райан».

Я улыбнулся, когда мы вместе рухнули вниз.