— Что-то наш Касавир сегодня общителен как никогда.
— Да, что-то он сегодня… ик… на себя не похож, — поддакнула ей Элани.
«Вот вороны, — подумала Эйлин, — мало им сонного порошка». Она досадливо передернула плечами. «Ну, подумаешь, поцеловались на вечеринке. Что ж теперь, друг за другом по пятам ходить?»
Дункан подошел к Эйлин и, дыша ей в лицо невообразимым ароматом экспериментального продукта подпольной лаборатории, сказал:
— Э-ээ, а Касавир-то…
— Дункан!
— Ты, племяшка, с ним…
— Дункан!
— Вообще-то, я только хотел…
— Дункан, отстань! — грубо отшила его Эйлин. — Иди вон, Гробнару пива налей, а то он до крана не достает.
— Я вам щас отвинчу, бездельники! — заорал Дункан, обернувшись.
Оказалось, что Келгар под шумок подсадил к себе на плечи Гробнара, чтобы достать до заветной бочки, из которой он никогда никому не наливал. Услышав его вопль, они упали, запутались ногами, и стали барахтаться, награждаемые проклятиями Дункана и всеобщим смехом.
Насмеявшись вдоволь, Эйлин почувствовала, как она сегодня устала. И правда, этот вечер получился теплым, веселым и суматошным, каких давно уже не было в ее жизни. Келгар и Гробнар вдруг куда-то засобирались (впрочем, понятно, куда), Элани, Шандра и Дункан тихо соображали на троих, доедая оставшиеся от обеда каштаны в винной карамели, и вели какой-то щекотливый разговор. Сэнд и Кара сидели у камина. Один из них начинал фразу, а другой старался ее как можно остроумнее продолжить. Бишоп пока не приходил. «Мало ему, что ли, вчерашнего? Надо будет дверь на ночь запереть, а то еще перепутает ненароком». Пожелав всем спокойной ночи, Эйлин пошла к себе. Она зажгла светильник и начала раздеваться, машинально бросая одежду на кресло. Ей снова стало грустно. Она вспомнила поцелуй Касавира и его теплые руки, обнимавшие ее. От этих воспоминаний у нее по спине поползли приятные мурашки, а где-то в животе защекотало. А ведь этому непробиваемому святому воину тоже было приятно — она это чувствовала. Она прекрасно помнила, как он закрывал глаза, когда целовал ее, как настойчивы были его губы, а руки уверенно скользили по ее телу. Как он мог? После всего, что было, даже не подойти к ней, не сказать ни словечка. Она в сердцах повернулась и замерла, увидев то, что было красноречивее всяких слов. На столике, у ее кровати лежала алая роза — первый подарок любви в ее жизни.
— Касавир, — прошептала она и взяла в руки розу.
Аромат ее был восхитителен, а на лепестках полураспустившегося бутона блестели капельки влаги. С губ Эйлин сами собой слетели стихи:
ПРАЗДНИК СЕРЕДИНЫ ЛЕТА
Глава 1
Эйлин сидела на кровати в одной рубашке, расчесывалась и, как обычно, разговаривала на сон грядущий со своей рыжеволосой покровительницей. «Что же мне делать, Съюн? Я понимаю, Праздник Середины Лета — это святое. Но грядущая война, разбойники, чудовища, которые теперь лезут из всех щелей… я отвечаю за крепость, за безопасность людей. Представь, что значит отпустить в лес несколько десятков девушек и парней, чтобы они бегали там, в надежде встретить свою судьбу или, на худой конец, сорвать поцелуй. Да мне нужно будет всех своих солдат выстроить по периметру. А кого тогда бедные девушки будут там искать?»
Эйлин вздохнула. Она и сама очень любила этот праздник. Долгая Ночь, Ночь Поцелуев, Ночь Помолвок — ночь в середине лета, когда танцуют и веселятся до утра, а незамужние девушки и неженатые парни бегут в ближайший лес за острыми ощущениями в рамках дозволенного. В жизни Эйлин этот праздник был дважды: отец разрешил ей участвовать в нем, лишь, когда ей минуло 20 лет. Считается, что в эту ночь Съюн посылает судьбу тем, к кому она нынче благосклонна. А она капризная девушка. Первый раз Эйлин не обломилось ничего, кроме того, что она разбила масляный фонарь и чуть не подожгла лес, а потом свалилась в овраг, из которого ее, грязную, продрогшую и ругающуюся, как сапожник, вытянул ухмыляющийся Уилл Моссфилд. Во второй раз все вышло немного удачнее. Если можно считать удачным, что Бивил, которому она по-дружески подарила свой бесценный «многоопытный» поцелуй, так воодушевился, что стянул бутыль медовухи, припасенную для помолвки одной из девушек, и устроил шоу «Посмотри, какой я сильный и смелый, и как я всех сейчас вздую».
И вот теперь Зифер и Орлен, старосты подвластных ей деревень, подкатили к ней с вопросом, будет ли Крепость-на-Перекрестке праздновать Середину Лета. Орлен предложил отпраздновать ее силами девушек его деревушки и парней из гарнизона крепости. «Видать, совсем их там прижало. Да и в самой крепости ситуация накаляется. Не считая моего чудесного образа, солдатам остается впечатляться лишь лейтенантом Каной да сержантом Катрионой. Хрен редьки не слаще, это точно». Эйлин опять вздохнула и отложила гребень. Ей самой страшно хотелось устроить в крепости праздник. Конечно, в лес она не побежит. Не в том она ранге, чтобы бегать по лесам в поисках суженного. Да и зачем он ей сдался, этот таинственный суженный, если у нее есть Касавир. Он-то уж точно не побежит ни в какие леса, а запрется в своем храме и забаррикадирует дверь на всю ночь. Хотя… после той вечеринки в замке, после красивого подарка, что он ей сделал, все может быть.