— Помочь?

Она покачала головой.

— Не надо, уже проходит. Ты, наверное, тоже устал.

— Есть немного, — он кивнул, — горло саднит. Надо будет перед сном выпить теплого молока. — Он вздохнул. — Как же не хочется думать…

— А ты и не думай, — ответила Эйлин и посмотрела на него, повернув голову.

В неровном свете факелов ей показалось, что лицо его заострилось и выглядело усталым и осунувшимся. Похудел? Не обращала внимания. Давно она не вглядывалась в это ставшее родным, знакомым до малейшей морщинки и складочки лицо. Разве что иногда, в моменты нежности, которые были так редки.

Она снова прислонилась затылком к стене и посмотрела на небо. Его темная, затягивающая глубина подмигивала ей россыпью звезд, словно говоря: «Это все суета, поверь. Забудь о том, что ты кому-то что-то должна, что в твоих руках судьбы многих людей, и, может быть, судьба человека, что сидит рядом, закрыв глаза, скрестив руки на груди, расставив и вытянув еще гудящие ноги. Забудь и забудься». Голова мало-помалу прошла и, глядя на звезды, оживившаяся Эйлин не к месту вспомнила одну вещь, которой давно хотела поделиться с Касавиром.

— Знаешь, оказывается, расположение звезд в час нашего рождения влияет на нашу судьбу. Ты об этом слышал?

— Не в курсе, — отозвался Касавир, не открывая глаз, — сама придумала?

— Мне Гробнар рассказал, — многозначительно заявила она.

Касавир понимающе кивнул и произнес, растягивая слова:

— А-а, ну если Гробнар — тогда я молчу.

— А вот и зря ты смеешься, — обиженно ответила Эйлин. — Ему рассказал один предсказатель погоды из Калимшана.

— Угу, — снова кивнул Касавир и серьезно сказал:

— А предсказателю погоды поведал странствующий шулер, а шулеру одна вдовушка рассказала по секрету, когда он… ммм…

С этими словами он склонил голову, дотронулся кончиками среднего и указательного пальцев до ее коленки и стал двигать руку вверх, перебирая пальцами и заглядывая ей в глаза. Но она убрала его руку и недовольно посмотрела на него.

— Я смотрю, ты такой шутник стал.

— Нет, я только учусь, — ответил он, скромно потупившись, снова скрестил руки и обреченно вздохнул. — Ну, так что с этим предсказателем?

Ему было все равно, о чем говорить. Он был готов даже слушать эти бардовские россказни, которые в исполнении Эйлин иногда забавляли его. Что угодно, только не думать. Слушать вполуха, кивать, отвечать. Пусть это и тщетная попытка вырваться из сжимающегося кольца мыслей, терзающих его все последние ночи. Нет, он никогда не жаловался на судьбу и достойно принимал ее вызовы. Научился доверять себе и понимать других. Обрел веру. Привык не соизмерять возможные выгоды, а иногда и собственные силы с той ответственностью, которую на себя брал. Но чудом удерживался на плаву. Наивно, глупо, непрактично? Да, наверное. Сколько еще так может продолжаться? Может, завтра все и закончится. И все было бы, как обычно, просто и ясно. Но где, когда, какая проклятая звезда предопределила, что именно на этих точеных плечиках окажется такая ответственность, о которой он сам и помыслить не мог? И что именно эта рыжая болтливая девчонка станет его якорем в этой жизни.

Эйлин перестала хмуриться и снова увлеченно заговорила: