Я, разумеется, предполагал, что подобное заброшенное место может иметь собственное население определенного рода. Потому, выходя из машины, был готов к любым неожиданностям, предусмотрительно закрыв ее, чтобы никто не запрыгнул внутрь незаметно. К тому же, в каждом кармане у меня лежало по «Глоку» с возможностью автоматической стрельбы. Но, стрелять я не стал, потому что рядом с машиной околачивался всего лишь хрупкий подросток в грязной джинсовой курточке. Свет фары, отражаясь от бетонной стены, хорошо высвечивал его бледное конопатое лицо и яркие рыжие волосы. Едва увидев, что я обернулся и смотрю на него, он неуверенно пробормотал:

— Я это, сэр, немного денег попросить собирался.

Убивать мальчишку мне не хотелось, хотя это и было против правил. Ведь диверсант не должен оставлять в живых свидетелей собственных действий. Но, что видел этот мальчишка? Как какой-то мужик положил некий сверток в неиспользуемый электрический шкаф на заброшенной подземной парковке? И правда, загадочная ситуация, если со стороны ее наблюдать. Но, не менее загадочно, что такой малолетний пацан не спит, а ночами бродит по подобным местам. Кто он? Диггер какой-нибудь? Или обыкновенный бомжонок? Наверное, подумал, что наблюдает закладку наркоты. Вот и денег решил просить. Рискует, конечно, малец, но, видимо, нуждается. А значит, все-таки бомжонок он самый настоящий.

Придется попрошайку просто вырубить. Что я и сделал резким ударом по шее, усыпив бдительность подростка тем, что другой рукой вытащил из кармана купюру, якобы намереваясь отдать деньги. После чего я связал руки обмякшего паренька ремнем, обвязал ему глаза ветошью для протирки машины и запихнул на пол между передними и задними сидениями. Снаружи моего пленника не будет видно по той причине, что все задние стекла джипа сильно затонированы. Теперь нужно отвезти бомжонка подальше. Пусть погуляет где-нибудь, а я за это время перепрячу все, как надо.

Прежде, чем уехать, я обошел с трофейным фонариком все парковочные места вокруг, но никого больше не обнаружил, кроме нескольких брошенных машин и бродячей кошки. Единственное, что нашел, так это место на заднем сидении в старом автомобиле, стоящем в углу за бетонными колоннами, оборудованное бомжонком для собственной лежки. Теперь мне стало понятно, что появление внедорожника просто разбудило пацана, который спал в каких-то пятидесяти метрах от того места, где я остановил машину. Но, симптом для меня был не слишком хорошим, раз не провел тщательную разведку местности перед тем, как оборудовать свой тайник.

Я отметил про себя, что теряю навык, скорее всего, из-за постоянной головной боли. К тому же, меня мучает тошнота, да и во всем теле слабость. С бомжеватым подростком справился легко, а вот более солидного оппонента в драке сейчас вряд ли завалю. Впрочем, на такой случай у меня имеется оружие. Тем не менее, надо бы снова лекарствами запастись, а то в недавнем ДТП головой я все-таки неслабо приложился. Сотрясение мозга, хоть и небольшое, но опять словил. Еще и не спал, потому что этой ночью обстоятельства не дали мне на сон ни минуты.

Пока еще не полностью наступило утро, я вырулил по улице обратно в квартал трейлер-парка и там выгрузил парня, который уже пришел в себя и что-то бормотал. Я развязал ему руки и быстро уехал, а повязку с глаз пусть снимает самостоятельно, радуясь, что остался жив. Тем более, что я расщедрился, сунув ему в карман сотенную зеленую бумажку. Будет рыжему пареньку наука, как у незнакомых людей деньги выпрашивать.

Разумеется, я обыскал бомжонка сразу, но ничего, кроме мелочи и складного ножа, в его карманах не обнаружил. Похоже, его смартфон, если таковой у него имелся, находился в вещах, оставленных на лежбище в старом «Субару». Я же не стал рыться в его смердящем хламе, потому что вещи бомжонка никакой ценности просто не представляли. Главное, что при нем сейчас телефона нет, а значит, и дружкам он быстро позвонить не сможет. Не попросит своих товарищей, если таковые у него имеются, чтобы срочно обыскали мой тайник. Да и в полицию не позвонит, хотя такое вообще-то маловероятно для подобного паренька.

Ведь этот пацан либо сбежал из дома и прячется от родителей, либо сирота, который скрывается от социальных служб. В любом случае, я рассчитал время, которое он потратит на прогулку, с запасом. А потому, когда вернулся в паркинг, в электрическом шкафу все, что я туда положил, лежало по-прежнему. Мне же понадобилось еще минут двадцать, чтобы пешком добраться до того автомобиля, на котором я ездил после перестрелки в автосервисе. Поход пешком давался тяжело. Меня заносило от головокружения, а перед глазами плыли зловещими кругами красные всполохи. Я с трудом держал направление. «Шевелись, диверсант!» — мысленно подбадривал я сам себя, концентрируясь на чувстве долга. Очень хотелось расслабиться, зайти в кафе, перекусить, а потом поспать. Но, говорил себе:

— Ты кто? Диверсант или тряпка? Вперед! Прекратить распускать нюни! Ты здесь на поле боя! Потом поешь и поспишь.

Хоть и шатало меня, но старался виду не показывать, чтобы не привлекать внимание окружающих. Впрочем, в этот ранний час на улицах почти не было пешеходов. Еще в машине я обработал свой ушибленный лоб с содранной кожей, заклеив его пластырем. Потом надел на голову бейсболку и пониже надвинул ее козырек. Но, все равно, видок у меня, наверняка, был еще тот. Потому, когда я зашел в круглосуточный магазин, продавец отшатнулся и даже нервно схватился за револьвер, лежащий под прилавком на случай ограбления, приняв в первый момент меня за грабителя. Ноги мои, действительно, заплетались. Оттого еще и на пьяного походил, а может, и на наркомана какого-нибудь. В магазине не удержался и с голодухи купил большой сэндвич, который сразу же сжевал, запив пепси-колой.

Я ругал себя за промедление и потакание своему аппетиту, но, после сэндвича самочувствие немного улучшилось, а ноги пошли увереннее. Я шел, озираясь по сторонам, но никто за мной не гнался. Все выглядело довольно мирно. Город просыпался вместе с рассветом нового дня. В окнах зажигались огоньки. Люди собирались на работу. Да и машины возобновили движение, быстро наполняя улицы транспортными потоками. До того места, где я припарковал пикап вечером, оставалось пройти совсем немного. Но, я не спешил и озирался. Нет ли засады? После того, как прозевал бомжонка на подземной парковке, осматривался я даже тщательнее, чем обычно.

Только убедившись в отсутствии опасности, я решился подойти к машине. Подошел уже совсем близко, когда интуиция подсказала мне, что приближается опасность. Долгие годы, проведенные в окопах под Донецком, развили во мне способности предчувствовать угрозу. Тот, кто сидел годами под вражескими обстрелами, умеет наблюдать и слушать совсем по-другому, чем мирные граждане, никогда не бывавшие в окопах передовой линии боевого соприкосновения, где каждый лишний звук и любое неожиданное движение могут означать твою смерть. Именно война изменила мое сознание, позволив овладеть знаниями и умениями, необходимыми для диверсионной деятельности.

Я оглянулся и тут же присел за пикапом возле колеса. Внимание полицейского патруля, появившегося внезапно, что-то привлекло. Их машина остановилась, из нее вышел полисмен, шаря лучом своего мощного электрического фонаря по припаркованным автомобилям. Сноп света от фонаря неумолимо скользил в мою сторону. Впрочем, ни сверху, ни снизу мой силуэт было не разглядеть. Голову я пригнул, а ноги прикрыло широкое колесо. Только мне не хватало прямо сейчас перестрелки с полицейскими в центре города! Но, опасность миновала меня. Посветив фонариком пару минут, полицейский сел обратно в автомобиль. И патруль благополучно поехал дальше.

Я же мгновенно оценил ситуацию и, не теряя времени, влез за руль мощного «Форда». Пригнав пикап в заброшенный паркинг, я перегрузил в него из помятого «Тахо» все трофейное оружие и остальное полезное барахло, найденное у покойников. Потом я закрыл «Форд» и отогнал помятый «Шевроле-Тахо» к тому мусорному контейнеру возле пустого дома, за которым прятался намедни от шустрых девиц. Там я поджег машину, прослужившую мне какое-то время.

Скрывшись за углом еще до того, как вспыхнуло по-настоящему ярко, я быстро вернулся на подземный паркинг, завел пикап и рванул с места. В кузове пикапа имелся железный ящик для инструментов, куда я сунул смартфоны убитых, замотав их предварительно в несколько слоев довольно плотной фольги, рулон которой я прикупил в круглосуточном магазине вместе с сэндвичем и колой. Теперь вряд ли радиомаячки в трофейных устройствах покажут направление моего движения преследователям. Поначалу я не сообразил сделать так по причине головной боли, наверное. Но, потом все-таки вспомнил, что так тоже можно. Значит, еще не совсем безнадежен. С этой позитивной мыслью я спокойно рулил сквозь район, где шла большая стройка по проекту реновации городских кварталов. Проезжая перекресток, я не удержался и взглянул налево, где возле покинутого дома, облепленного строительными лесами, горел высоким желтым пламенем помятый черный «Тахо».