— Габриель… Скажи мне, пожалуйста, как твое настоящее имя?

Конечно, я хотела спросить совсем не это. Он опустил глаза и улыбнулся:

— Кажется, ты хотела узнать что-то другое, да?

Он читает мои мысли. Смешно.

— Ты ангел?

Вот так просто, спросила и все. А что уж тянуть-то, я вампир, он ангел, все здорово.

— Нет, не совсем. Скорее даже совсем не ангел. — он замялся, потом медленно, тщательно подбирая слова, продолжил. — Ты знаешь, за что вампиры отвернулись от Нахемы? Конечно, знаешь. Она полюбила смертного мужчину, хотя я отчего-то сомневаюсь, что это была любовь. Но важно то, что она давала ему часть своей сверхъестественной силы, он постепенно становился чем-то большим, чем просто человек: он не болел, почти не старел, был сильнее и быстрее, чем остальные люди, но все-таки оставался смертным. Неизвестно, во что бы он превратился в итоге, но клан узнал о нем. Дальше ты сама знаешь, — я кивнула, жадно впитывая новую информацию.

Нахему изгнал из этого мира Кацуо, а мужчина, имя которого не сохранилось в истории, исчез, его искали, но безрезультатно. Со временем о нем забыли. Человек жил долго, намного дольше, чем мог бы, и по всему миру оставлял потомство. Его дети унаследовали и даже преумножили необычайные способности отца. Так появился новый вид, названия которому нет.

— Нас называют ангелами за так называемые крылья и специфическую магию, опасную для порождений ночи.

Я не удержалась:

— У тебя настоящие крылья? Ты умеешь летать?

Габриель поморщился:

— Нет, не совсем настоящие, в полном смысле этого слова. Да что объяснять — смотри!

Он отстранился от меня и плавно повёл плечами. От этого движения за спиной его раскинулись ослепительно белые крылья, разрезая предрассветный сумрак. Они трепетали на ветру как огромные сияющие лоскутки чистого света. Я дрожала от переполняющего душу восторга, я снова почувствовала давно забытое ощущение собственной слабости перед чем-то по-настоящему могущественным, волшебным, чудным… Я снова поверила в сказку.

— Почему ты улыбаешься? Тебе не страшно?

Я прижала руки к груди, боясь, что сердце от счастья выпрыгнет наружу:

— Глупый! Я тебя люблю!

Я бросилась к нему за шею, крепко-крепко обняла и почувствовала легкое касание эфемерных крыльев на своей спине. Эти крылья были не из перьев — они состояли из тумана, сквозь них можно увидеть улицу позади Габриеля. Но свою функцию они выполняли отлично. Я спрятала лицо на груди любимого, и он расправил свои чудесные крылья. Скоро на том месте, где мы стояли, осела поднятая пыль, а мы уже были далеко.

Оставшуюся часть ночи я не думала о тонких материях, ангелах и демонах, нерешенных вопросах. Рядом со мной был любимый мужчина, я чувствовала нежные прикосновения его рук, обнимала сильное теплое тело, целовала мягкие губы. К черту вампирские тайны! До утра осталось так мало, что я боялась оторваться от Габриеля даже на миг. Мы были одним целым, словно созданные друг для друга миллион лет назад. Пряча лицо на широкой груди, я жадно вдыхала его аромат, не сравнимый ни с чем другим. Сегодня я многое пережила, но совсем не чувствовала усталости, ведь стоит мне уснуть, Габриель может исчезнуть, как делал много раз. Я боялась, что это счастье — всего лишь мой сон, который рассеется с первым лучом солнца. Я любила его всей душой и всем телом, безумно, исступленно, как в последний раз и ощущала его отдачу. Сейчас все для нас, и мир сжался до размеров моей скромной квартирки, выглянешь в окно — а там темнота, первозданный хаос, разгоняемый только светом нашей любви. До утра осталось так мало, так мало…