Глава десятая
Клои на мой вопрос сначала долго молчала, я даже думала, что она уснула, но потом все-таки вздохнула и ответила:
— Да кто ее знает. Они вроде подружками были с Жерменой, только та… себе на уме, быстро ищет, где выгодней. Со мной, например. А она тебе ничего не сказала?
— Хотела поговорить, очень настойчиво хотела, прям за горло держала, коза... Но чего-то не стала. Я как вдохнула, от счастья забыла про все, послала ее к черту, и… Э, ты чего?
Что я такого смешного сказала? Я стояла, никак не могла понять, почему Клои бьется в истерике на кровати. Эй, ей, кажется, реально нехорошо, она уже за живот держится и вроде как стонет?
— А-ха… а-ха-ха… ой, помогите, а-ха… к Черту! А-ха-ха… посреди ночи! Ой, умираю!
Погодите, постойте, что? Вот именно так оно и работает? Мой дар проклятийника? Пожелать от души — оно и исполнится? А Черт... а, ну да, академия Чертова! Елки-палки, а кто владелец?
— И что он с ней сделает?
Знать бы, кто этот Черт — какой-нибудь президент или собственник? Но точно лицо не последнее. Поделом, в общем-то, этой Аделе. Может, так на Черта удачно упадет, что и не полезет больше?
— Да кто его знает, — простонала Клои, сворачиваясь на постели клубочком. — Он же отбитый. Может, посмеется, а может и вовсе из академии выкинуть. Он же хозяин, ему никто не указ, даже ректор. Но это было жестоко, а-ха-ха!
Так, или я себе врага нажила такого, что и врагу, а-ха-ха, не пожелаешь, или врага этого больше не существует в этой реальности. Неизвестно, повезло мне или нет. Вот честно, лучше бы в морду дала этой ведьме. В общем, осторожнее надо… Черт этот явно не полный дурак, поди, догадается, что это проклятийники развлекаются, а значит, и меня могут вычислить на раз-два. А что тогда? Не получу диплом и останусь вечно незамужней, еще и с долгами. Да? Да.
Попадалово, подумала я перед тем, как окончательно провалиться в сон.
— Девчонки! Ну ректор вас побери… Откройте, а то вынесу дверь! — под окнами кто-то орал. Хотя почему кто-то, скорее всего, Жермена.
— Да иду-иду, чего мыслью засов не сдвинула, договорились же на руну Алель запирать, — ворчала где-то в стороне Клои. Ага, ну, я не знаю всех этих рун, мне как бы простительно… Скрипнула кровать, потом деревянные полы, прошлепали босые ноги и наконец Жермена перестала орать. А у меня появилась возможность свернуться клубочком под одеялом, так сказать, спрятаться от настырных солнечных лучей.
— Ну ты чего ни свет, ни заря?.. Трава еще мокнет, — зевнула Клои и звякнула какой-то посудой. Чай, что ли, ставит? Честно говоря, я и не помнила, как и что в домике стояло, вот истерлось все из головы. Впрочем, мне вчера впечатлений хватало: от пожара до оборотней…
— Жози истерику устроил, — простонала Жермена. — Встретил вчера то ли соседа, то ли еще кого. В общем, того жена в шелка одевает, а я, видите ли, на своего мужа жлоблюсь!..
Жермена продолжила жаловаться. Клои сочувственно ей поддакивала. А у меня перед глазами стоял почему-то ректор: он истерично топал ногами и бросал на пол белую рубашку, мол, эта ткань слишком грубая, а нужна созданная из перьев из задницы павлина… Ой, фантазия моя, ты неутомимая!
Елки-палки, это что же получается, мне реально не привиделось! То есть все это взаправду? Я сильнее завернулась в одеяло и судорожно выдохнула. Сон все еще витал где-то поблизости, не отпускал, даже на мгновение показалось, что лежу я на своей собственной кровати с ортопедическим матрасом… Но нет.
От здешнего постельного белья пахло травами, а не ополаскивателем «горная свежесть». Звуки были сплошь незнакомые. Какая-то монотонная тишина, которую прерывали только тихие разговоры девчонок. Это было невообразимо, учитывая то, что всю жизнь я жила в многоквартирном муравейнике. В таких условиях или включай музыку, или это сделают за тебя. А если не музыка, то ссоры соседей и детский ор. А засыпала я под звуки движения лифта в шахте и бесконечно долго льющуюся воду у кого-то в ванной.
В тишине и думать было как-то слишком… громко, что ли. Перед тем, как заснуть, я даже не надеялась на то, что проснусь — и снова дома. Было бы соблазнительно. Но это нелогично. Если и вернулась бы я в свой мир, то явно не в собственную кровать, а проснулась бы под кустом. Или в больнице.