Да нет, Никулин вроде бы уже в 18 веке завод построил.
Надо бы познакомиться.
Предложить ему пудлингование? Ты здесь и так напредлагал, ещё одна новация и начнут коситься. Кто это здесь такой выискался вумный? А не шпиён ли?
Ну, во-первых, ничего инновационного в пудлинговании нет. Во-вторых, почему сразу «шпиён»?
А здесь все подозрительные – «шпиёны». И не забывай – ты вообще-то в опале. Тебе приказано ехать в имение, вот и ехай, и не чирикай!
Дом Ивана Михайловича изнутри мне показался больше чем снаружи. Первый этаж, по-видимому, для прислуги, кухни и подсобных помещений, на втором живут сами хозяева. Лестница на второй этаж крутовата для меня. Поднимался, подтягиваясь за перила. В небольшом холе на втором этаже (или это называется вестибюль? ну, в общем, небольшая комната с цветами в кадках) нас встретила невысокая худенькая женщина, жена Ивана Михайловича – Устинья Михайловна. Меня представили.
– Вот рекомендую Вам, Устинья Михайловна, отставной капитан лейб-гвардии Ржевский Александр Фёдорович, к нам проездом из Петербурга.
Я поцеловал маленькую сухенькую ручку. Женщина явно побаливает.
А какие глаза! Омут, а не глаза, и где-то в самой глубине… тоска?.. печаль?
Парадная комната большая, светлая, окна выходят на обе стороны. Стены обиты светлой тканью с зеленоватым оттенком, в левом углу изразцовая печь. Красивая! Обеденный стол был накрыт на три персоны.
Перекрестившись, уселись за стол. Суп разливала сама хозяйка, хотя горничная тоже присутствовала.
– Александр Фёдорович, расскажите же нам, пожалуйста, как там, в Петербурге, что нового? Мы здесь в провинции новости узнаём с большим опозданием. Надеюсь, новой войны с османами не намечается? – Хозяйка дома взяла бразды правления в свои руки.
– Новой войны с Османской империей не намечается, по крайней мере, ближайшие лет десять. В Петербурге, когда я уезжал, было ветрено и шёл дождь. – Блин, что рассказывать-то? Стабильности нет, террористы захватили самолёт? Светские сплетни? Да я их просто не знаю. Международную обстановку? Три раза-ха! Раздел Польши её вряд ли интересует. Сейчас спросит, почему я в отставке или видел ли Императрицу. Что-то же надо говорить. Анекдот? А уместно ли? И какой?
– Дорогая, видишь, Александр Фёдорович смущается. Дай ему немного попривыкнуть у нас. – Иван Михайлович пришёл мне на помощь.
– Вы сегодня приехали?
– Нет, вчера. Остановился на постоялом дворе возле Поликарповского монастыря.
– Надолго к нам?
– Завтра собираюсь ехать к себе в имение. У меня от батюшки осталось имение в Карачевском уезде.
И тут Устинья Михайловна закашлялась. Лёгкое покашливание через какое-то время перешло в приступ. Кашель сухой, нехороший! Лицо её покраснело. Она встала из-за стола и, с трудом извинившись, направилась к выходу. Горничная последовала за ней.
Иванов сидел какой-то ссутулившийся, сразу резко постаревший.