Она стреляла, перезаряжала… Ей ведь не надо было беспокоиться о «сохранности Строения исторического значения и его эксклюзивного имущества». Да и жизни несчастных марионеток-солдатиков по большому счету не имели теперь никакого значения: ведь ТА, ЧТО У ГЛАВНОГО ПУЛЬТА, их всех в любой момент может…
Просто отключить!
Как биороботов!
Рыдать Дик начала только после того, как в дальнем конце коридора провалились межэтажные перекрытия, осели крошка и пыль от штукатурки, и затихли шум и крики.
В коридоре перед Кабинетом никого не было.
Странно. Не иначе Вторая Леди сама удалила охрану.
Чтоб они могли «задать свои с…ные…»
Макс постучал. Толкнул дверь. Она легко открылась.
Напротив них, положив обе руки на крышку стола, восседала пожилая и очень благообразно выглядевшая женщина. Нет, правда: как на виденных фотографиях, и в видеорепортажах, так и сейчас – на лице женщины было такое выражение, такое…
Воплощение Духа Традиций гуманности, веры, демократии, и прочих «хрестоматийно-священных» идеалов. Словом – казалось, что добрее и порядочней просто не может быть!
То, что на ней тоже белая блузка и чёрная строгая миди-юбка, Дайану не удивило.
Удивило то благостно-радушное выражение, которое, словно у пастора во время спиричуэла, озаряло приятное и почти доброе лицо.
– Подойдите ближе. Я не люблю кричать. Только пожалуйста, без глупостей. – она чуть приподняла обе руки. В одной размещался пистолет с глушителем, направленный прямо в грудь Максиму, в другой – странная коробочка. Не иначе, пульт дистанционного управления всеми марионетками Страны.
– Это – то, что я думаю? – спросил, чуть кивнув, Макс.
– Да. Ст
– Почему же вы хотели объявить и начать войну, раз, как вы говорите, не зверюга? Ведь нам никто реально не угрожает? – Макс пошёл напролом.
– А я и не собиралась её начинать. На…ать мне три раза на эту Индию, Китай и прочих! – женщина за столом чуть закашлялась, прикрывшись предплечьем, – Ф-фу, какая гадость этот ваш усыпляющий газ… Но должна же я была что-то наплести высокопарное и объясняющее мои поступки своему «любимому»!
Дайана почувствовала, что что-то должна сделать. Надо остановить эту… Эту старуху! Вон как блестят глаза – не иначе, сумасшедшая. Опасная. Такая и правда – застрелит, и не почешется! И ведь нажмёт!
Однако в голову ничего не лезло. Она же не боец спецназа… Тогда, быть может, ей хотя бы…
– Извините меня. – она нахмурила брови, и тоже прикрыла рот ладошкой, сделав вид, что ей нехорошо. – Я – выйду. Меня тошнит!