— Нет, я к вам первому пришел, — доверительно сообщил Слава. — И угадайте — почему?

— Угадываю. Вы с господином Болдыревым знакомы лично. И это знакомство у вас радужных эмоций не вызывает. Не хотите портить себе настроение.

— Отчасти угадали, — поощрительно кивнул Слава. — Дополню: вы производите впечатление интеллигентного и мыслящего человека. От вас легче ожидать разумного поведения, чем от вашего друга. И еще..; Вы кажетесь мне более слабым.

— Вы хотели сказать — более изящным? Правильно — я минимум на тридцать кило легче.

— Когда я сказал — более слабым, то имел в виду, что вы, на мой взгляд, гораздо более восприимчивы к воздействию боли… — доброжелательно уточнил Слава и, улыбнувшись еще шире, потыкал пальцем в разные стороны: — Здесь отличная звукоизоляция. Запомните это, Эммануил Всеволодович.

— Нам это не пригодится, — поспешно заверил я, затылком почувствовав, что бультерьер Гена за моей спиной гнусно осклабился и повел плечами. — Вы были очень убедительны, я готов рассмотреть ваши предложения.

— Кассета, — без обиняков выложил Слава.

— В диктофоне, — подхватил я. — Диктофон в моей сумке. Сумка…

— Мы изъяли диктофон, — остановил меня Слава. –

Там кассета с записью вашей беседы в ресторане. Гхм-кхм… Нас же интересует кассета, которую Дарькин нес на встречу с вами.

— Дарькин… Это Валера Эрдниевич, что ли?

— Он самый. Кассета?

— Не было кассеты, — твердо сказал я. — Может, он ее и нес, но… не донес. Вы сами это прекрасно знаете.

— Нет, как раз этого мы не знаем. — Слава предостерегающе подмигнул: — Напоминаю — здесь отменная звукоизоляция.

— Да не было, я вам говорю! — досадливо воскликнул я. — Мы стояли у проема в заборе, Валера валялся с ножом в печени по другую сторону, в руке у него был пакет… с его собственным языком. Я прекрасно знаю, на что вы способны, — неужели бы я стал после всего этого вам врать?

— Здесь отменная звукоизоляция, — зациклился Слава. — Знаете, есть люди, которые имеют огромный опыт в добывании правды… самыми отвратительными методами, которые вам и не снились.

— Есть также люди, которые очень стойко переносят боль, — злобно глядя на своего визави, сообщил я. — Их можно на лоскуты распустить, они будут молчать… если верят, что молчание — единственный выход из ситуации. Я же верю, что единственный выход из дерьма, в которое мы вляпались, — добровольное сотрудничество с вами. Чем хотите клянусь — не было кассеты!

— Как мне проверить, что вы не лжете? — пристально глядя мне в глаза, спросил Слава.

— Просто поверьте, и все. — Я пожал плечами. — Можете опросить господина Болдырева — он скажет вам тоже самое. Задайте ему кучу вопросов — ни одного расхождения в показаниях вы не обнаружите.

— Этого мало. Вы могли договориться…