На 20‑х минутах матча меня снова снес Ким, примерно в том же месте, где и произошел первый фол. Но на этот раз я лучше рассчитал штрафной удар. Паскулли прошелся по мячу, я сделал удар, и мяч отправился прямо на голову Руджери, который разнес ворота Хо. Чтоб не доставали больше. Мы выигрывали 2:0. Готово. К чему мы и стремились. Я был доволен, потому что в эти полчаса первого тайма мы сыграли лучше, чем за время всего турне. Спокойно, между делом. Побитые, это да. Били просто ради удовольствия: десятый номер повалил меня посреди поля, вдали от всего, а потом дал мне руку, помогая подняться. Я так замечательно себя чувствовал, что принимал все извинения.
До 25‑й минуты мы играли хорошо, очень хорошо. Потом чуть-чуть сбавили обороты. Мне не очень нравилась эта идея, но было неплохо. Стояла сильная жара, шел первый матч, мы столкнулись с соперником, который не мог сильно усложнить ситуацию – таким образом все было решено. С того момента у нас был мяч, но проводить атаки нам стало сложнее. Противники атаковали нас, но не у ворот. Думаю, Нери даже не прикоснулся к мячу в первом тайме. Матч проходил так спокойно, что аргентинские болельщики начали делать волну – эту глупость, которую до чемпионата мира мы и не знали.
Посреди всего этого Клаусен передал мне мяч с фланга – ближе к нашей зоне, чем к середине поля, – и их 17‑й номер врезался в меня сзади… Он ударил меня ногой так странно, что я почувствовал боль в необычном месте: сзади колена. Я подавал ребятам знаки, мы не могли в это поверить. И знаешь кто подошел меня поднять, похлопывая как ни в чем не бывало меня по спине? Да, этот сукин сын Санчес Арминио, судья.
Меня ударил левый защитник, который сделал это еще раз ближе к концу первого тайма. Он побежал за мной в центре поля, возле центрального круга. Я увидел его и пробросил мяч между его ног, сделав пас внутренней стороной левой ступни. Пробегая мимо, этот сосунок поднял руку и врезал мне прямо в челюсть. Я получил удар кулаком, точно как в карате. И наконец-то галисиец показал желтую карточку. На 44‑й минуте! Меня ударил номер 17: к сожалению, я даже не знал его имени, но я окрестил его Кунг Фу. Вдобавок он еще и жаловался из-за карточки.
Их тренер сказал, что я – обычный игрок, поэтому он не будет выделять мн́е личного защитника. Если честно, он сказал правду: я был просто игроком.
На самом деле этого игрока звали Хух Юнг Му. И смотри-ка, какая жизнь: я снова встретил его много лет спустя на чемпионате в Южной Африке, в 2010 году, когда он управлял командой Южной Кореи. Этот идиот заявил, что ему не за что было извиняться, ведь сделай он нечто, его бы выгнали. «Я не специально вас ударил. Если бы все было так, судья дал бы мне красную карточку. Но мне даже не сделали предупреждение», – сказал он. И добавил, что в 1986 году они впервые за 32 года принимали участие в чемпионате мира и поэтому слегка нервничали. Слегка нервничали! Да они были под напряжением в 220 вольт!
«Меня не интересует, что говорит Марадона. Нет смысла обсуждать то, что произошло более 20 лет назад», – сказал он. Я не ответил ему лично, поскольку это того не стоило, я прокомментировал для всех в целом: «Если четверо ребят выносят на поле желтый флаг честной игры до начала матча, так пусть же потом игра будет действительно честной. Мы должны защищать звезд… пусть арбитры поймут, что означает данное слово, и что если народ хочет смотреть игры в футбол, то пусть же это игры будут проходить без проблем».
Месси уже было легче с игроками Хух Юнг Му, чем нам с ним и его товарищами.
На первой минуте второго тайма я прошел по правому флангу, избежал ударов ногами двух соперников и забросил мяч из центра. Мимо пробежал Педрито, вратарь тоже, и с другой стороны вышел Вальдано, который отправил мяч в ворота. Готово: 3:0, далее следовало просто соблюдать осторожность.
Также мы должны были беречь себя от высоты. Поэтому видно, что мы бегали трусцой или даже переходили на быструю ходьбу. 2600 метров ощущались довольно сильно, и мы атаковали все время, но сразу же теряли мяч. Слава богу, корейцы толком не знали, как им пользоваться, потому что пару раз мы им его подарили. У них имелись возможности усложнить нам жизнь, и в итоге один гол они забили. Уже ближе к концу, несмотря на то что мы полностью контролировали ситуацию. Как от меня влетело бедному Пумпидо! Тип ударил со всей дури, и я закричал: «Давай, давай, Нери, ты почти его поймал!»
Мы с преимуществом обыграли корейцев в воздухе, что мы и обговорили: «При любой возможности забрасывать в центр – кто-то в любом случае там будет».
Я заходил с левого фланга и делал эти передачи Вальдано. Но были моменты, которые все еще не очень хорошо срабатывали. Соперники входили в нашу зону с флангов и там мы все еще играли по классической схеме: Негро Клаусен справа и Гарре слева. Здоровый как бык, Эль Негро находился в отменной форме, но он так и не смог адаптироваться к высоте, ему было сложнее всего. Знаменитых полузащитников еще и в помине не существовало.
Бурру начинал осваиваться, но Билардо сводил его с ума. Так случается, когда ты чувствуешь себя загнанным тренером, который все время кричит и кричит… «Скажи ему, чтобы он больше не кричал на меня, Диего», – просил меня Бурру. Тогда я заступился и сказал: «Спокойно, Карлос, спокойно». И Билардо ответил мне утвердительно, по крайней мере жестом. Чечо тоже было тяжело на первом матче – высота давала о себе знать. Билардо и на него тоже постоянно кричал. В итоге он заменил Чечо, поставив на его место Баска, – эту замену он делал потом еще несколько раз. Далее вышел Паскулли, которого заменил Тапия.
А вот прорыв совершил Тата Браун: он сделал так, чтобы все окончательно забыли о Пассарелле, показав невероятную пару с Головастым Руджери. Я продолжаю утверждать, что Пассарелла не сыграл, потому что не захотел.
Зная Пассареллу, его положительную сторону, хватку, отдачу, я считаю, что он мог бы играть. Ну ладно, он решил по-своему, что дорого ему стоило. Тата отлично выступил и в первом же тайме заслужил себе место. Уже никто не мог отнять его.
В итоге я ругался с Вальдано, уже не помню почему. Но после этого матча мы не разговаривали несколько дней, пока он не пришел ко мне в комнату, где мы уладили наши разногласия. Мы были занудами, серьезно. В те дни многие угрожали возвращением в Буэнос-Айрес: Эль Негрито Энрике, у которого яйца были больше базы; Чудак Ислас, который был дураком, но не выносил своего места на скамейке запасных; Эль Чечо Батиста, осознававший, что его заменили первым… Зануды.
Хороших нужно защищать
Италия и Болгария, наши противники в группе, открыли чемпионат ужасным матчем, закончившимся со счетом 1:1. Я видел, как они двигаются – медленно и тяжело – и думал о профессоре Даль Монте. Хорошо хоть, что Беарзот не захотел, чтобы он им помогал! У него было несколько знакомых там, мне оставалось чуть-чуть до встречи с ними. Я очень ждал матча с Италией, очень.
А французы, со своим равнодушным Платини, который и к мячу толком не прикоснулся, с трудом выиграли 1:0 у Канады, которая очень усложнила им жизнь, чего Южная Корея не смогла сделать с нами. Папен забил, когда игра уже подходила к концу. Мне нравилось, что фавориты играли не так, как ожидалось. Шли первые матчи, но уже тогда я находил доказательства своим обычным словам: чемпионат мира – это чемпионат мира, он не похож ни на что.
И там видны те, кто отличается по-настоящему.