Алиса промолчала. Она уже недавно была в подобной ситуации поэтому не хотела, чтобы это повторилось.

— Если Bам больше ничего не нужно я пойду. Мне нужно дописать отчет. Президент, — она встала, поклонилась и, сохраняя непоколебимое спокойствие, прошла мимо него.

Колеблясь между порывами схватить ее за руку и оставить, он выбрал второе. Сейчас, он чувствовал, было не самое подходящее время для намеченного им разговора. Недавний сон не давал покоя…

По тихой ночной улице города Z.. не спеша ехал черный автомобиль. Моросило. Пыльная уставшая дорога орошалась свежими холодными зернами — за год, что Алиса здесь не была осень успела добраться и сюда. Но деревья тут были угрюмы, небо тяжелым камнем давило на затылок, а воздух был пропитан тревожной суетой.

“Нет, мне определенно не место в этом городе. Сколько себя помню, всегда испытывала определенный душевный дискомфорт, пока приходилось жить здесь. Мое решение, сделанное 6 лет назад, было очень правильным. Надеюсь скоро все это закончится, и я смогу вернутся к своей привычной свободной жизни. Но… Смогу ли я навсегда перестать видеться с ним?…”. Алиса сидела на мягком кожаном сиденье автомобиля компании “ZFP Group”, предаваясь сложным размышлениям.

“Тогда в Корее шел сильный дождь. Я видела, что президент совсем продрог, поэтому потащила его к себе домой и напоила крепким чаем. Даже если он был моим начальником, это ведь не считается нарушением служебной этики. Потом, уходя, он оставил свой зонт, и я побежала отдать его ему поскорей, иначе он бы снова промок. В этом тоже нет ничего противозаконного, ведь так?…Тогда почему он поступает так со мной — повышает голос, становясь грубым и невыносимым, и вместе тем, вдруг с того ни с сего говорит очень странные вещи, как будто мы с ним очень близкие люди? А эти его объятия тогда — что это все может значить? Конечно первое, что приходит на ум — его глубокое одиночество. Невозможно не заметить, насколько он далек от своего отца, людей, окружающих его по работе, и от кого бы то либо. Его что-то гложет, но он умело скрывает это под видом самоуверенности и профессионализма. Этого ему не занимать. Однако почему он выбрал меня? Что это на самом деле — страх остаться наедине с собой или тут есть что-то еще? Может чувства, про которые он мне говорил, существуют действительно…и самостоятельно…? Как понять не вызваны ли они желаниями его отца или же мнимыми ощущениями самого президента? И даже если так оно и есть — должно ли это меня как-то волновать? Потому что если должно, то тогда возникает встречный вопрос — а если у меня к нему чувства, нравится ли он мне?…”.

— Приехали, мисс.

Алиса очнулась и с грустью посмотрела в свое окно. На нее свысока смотрел привычный серый многоэтажный дом. Кое-где в нем еще теплилась жизнь — горел свет, виднелось чье-то движение, но в остальных квартирах под монотонные звуки беспорядочных капель уже давно наступил глубокий сон. Было почти за полночь.

— Спасибо, — сказала Алиса и вышла наружу.

Укутавшись в свой любимый светло-коричневый плащ, она, как можно сильнее, пропустила через себя влажный воздух и достав из машины купленный ею в Корее белоснежный зонт, смело открыла его над собой.

“Никогда больше не стану игнорировать дождь…”.

Виктор не спал. В последнее время он часто тем или иным способом искусственно вызывал у себя бессонницу, лишь бы приглушить непреодолимое желание спать, чего ему категорически нельзя было допустить. Иначе его ждал ад. Каждый его сон сопровождался бессмысленным, абсолютно нелогичным кошмаром, заставлявшими его срываться по ночам с кровати в холодном поту с разгоряченным лицом и тяжело дыша. Так часто происходило с тех пор, как он признался мисс Ким о своих чувствах.

Вот и сейчас Виктор стоял на балконе своего дома и впервые за многое время вдыхал сигаретный дым, чего не делал уже более 5 лет. С долгой непривычки болела голова, мутило, сердце без устали колотилось. Курение, как процесс, уже давно вызывало у него отвращение, но сейчас это был единственный действующий для него способ. Все что угодно, лишь бы не думать о сне.

«Я не сплю уже 3 сутки…не уверен, что смогу продержаться еще одни…нужно что-то решать и как можно быстрее».

Вынув телефон, он набрал чей-то номер и устало без какого-либо желания сказал:

«Мне нужно, чтобы Вы приехали за мной…Жду Вас…».

Через 20 минут к дому президента подъехал автомобиль с его личным водителем. Президент вышел на улицу в одной рубашке и пиджаке, накинутым на плечи без жилетки и галстука, чего он обычно ранее не делал, сел на заднее сиденье и на вопрос шофера, куда его отвезти, безразлично ответил: «Вперед…».

Ручные часы показывали пол третьего ночи. Город преспокойно спал и даже самые поздние бары были уже закрыты, так что удрученный шофер даже не подозревал, куда он должен отвезти своего начальника. Как будто мысли его были услышаны, за коротким молчанием последовал глухой голос Виктора: «Отвези меня в кафе, в котором я встречался с мисс Ким».

«Но оно закрыто директор".

«Я знаю, просто отвези меня туда".