– Поскачу в Равногорию. Разъясню ситуацию, улажу все с новыми родственниками и вернусь, чтобы сразу отвести эту женщину к алтарю. Все понял теперь?

– Как не понять?! Только, может, мне лучше поехать с тобой?

– Нет. Так мне будет спокойнее, если останешься здесь.

– Хорошо. Все исполню, и за свою избранницу можешь не волноваться. Будет сидеть в этих покоях тихой мышкой, и никакая кошка к ней не проникнет. Обещаю тебе, друг мой.

– Верю. Оттого и прошу остаться с ней именно тебя, Ганс.

Людвиг хлопнул друга по плечу и немедленно вышел за дверь, на Алису даже не взглянул. Зато Ганс принялся поедать ее глазами.

– Ну, так, деточка! Ты все слышала, все поняла из сказанного твоим женихом? Он повелел тебе меня слушаться.

– С чего это взял?! Он велел тебе меня беречь, чтобы никто не нанес мне урон. И только!

– А если надумаешь своевольничать или, еще хуже, побег устроить, то я тебя накажу так, что потом долго сидеть не сможешь. Давно, знаешь ли, руки чешутся отыграться. И теперь у тебя не будет шанса меня побороть, поверь.

– Ты, наверное, забыл, Ганс, кем я являюсь твоему господину, раз осмелился строить в отношении меня такие кровожадные планы?

– Никак нет. Именно, помню, что должна стать женой нашему принцу. И станешь ею, будь уверена, раз на то его воля. Сделаю все от меня зависящее, чтобы свадьба ваша состоялась.

– Так, значит?!

– Именно так! О, портной пожаловал. Проходи, милейший. Ждем, ждем! А это с тобой кто? Подмастерье? Не положено! Его Высочество не велел никому больше в эту комнату входить. Что? Отрезы тканей принес? И кружева? Клади сюда и немедленно вон отсюда. Так-то! И никаких разговоров!

– Солдафон! – скривилась на него Алиса.

– Может и так. Но приказ Людвига исполню в точности. Стоять тебе, ведьма, рядом с ним перед алтарем! В белом платье и фате! Что встал, милейший? Нечего рот разевать и попусту время терять. У тебя два дня всего на ее свадебное платье. Приступай!

В это время принц снова садился в седло. Ему пришлось взять с конюшни другого коня, так как тот, прежний, нисколько не успел отдохнуть после их недавнего возвращения в замок. А Людвигу была необходимость срочно продолжить путь. Теперь уже из ворот замка. Что было с этим поделать? Решимость довести задуманное до конца придавала ему бодрости. Да привычка никогда не нарушать своего слова была в нем сильна настолько, что могла поднять резервные силы на новое испытание. Поэтому он прямо сидел в седле и готов был на новое трехдневное путешествие. А потом еще предвкушение достигнутого результата смогло согреть его изнутри. Именно поэтому он с затаенной улыбкой последний раз окинул взглядом окна второго этажа королевского замка, прежде чем совсем выехать за его пределы.

И вот, миновал день скачки без остановок. Конь под принцем был в испарине и заметно замучен дорогой. Сам же седок крепился выглядеть бодрее своего скакуна. Во всяком случае, осанку держал и взглядом был сосредоточен, когда въезжал в ворота резиденции короля Равногории.

– О, папа, папа! – ворвалась в покои родителей Полина и сразу кинулась к окну в его комнате. – Взгляни! И ты, мама, тоже! Мой жених приехал. Хорош, правда?! О, боги, неужели я его дождалась? Этот месяц показался мне годом. Честное слово, отец, еще никого и никогда я так не ждала.

– Успокойся, Полина, – урезонила ее королева. Но с места, где сидела на диване рядом с супругом, поднялась и к окну подошла. Встала за спиной дочери и взглянула вниз на площадь перед парадным входом. – Он серьезный мужчина, знаменитый воин, возможно, ему не понравится бурное проявление девичьих эмоций. Советую тебе вести себя сдержаннее. Хотя бы некоторое время в его присутствии. А там уже видно будет…

– Ах! Мама! Я так счастлива!