– Ты можешь мне доверять, – произнес Трой, делая шаг в мою сторону.
– Я не знаю тебя.
– Узнаешь. – В другой ситуации эти слова прозвучали бы как угроза, но в моем случае – родители мне не верят, Деккер меня отверг – они показались обещанием. Я шагнула внутрь и закрыла дверь.
– Давай посмотрим, что с рукой, – сказал Трой.
Я протянула ему правую руку, раскрыла ладонь: красно-фиолетовая рана, пульсирующая болью. Трой заключил мою ладонь в свои, кончиками больших пальцев провел по краю ожога.
– Вторая степень. И то не сильно. Все будет хорошо. Тебе пришлось пройти через вещи похуже.
Он отпустил меня, подошел к раковине, открыл кран и заткнул пробкой слив. Вода набиралась.
– Опусти руку в воду и подержи немного. – Пока я выполняла его указание, он возился на кухне. – Хочешь пить? А есть?
Я помотала головой. Но он все равно достал из холодильника газировку и щелкнул крышкой. Я взяла банку здоровой рукой.
– Давай сюда пальто. Ты вся пропахла дымом.
Я помогла Трою снять с меня пальто: сначала со здоровой руки, затем с обожженной, вытащив ее ненадолго из раковины. Он обрызгал пальто освежителем воздуха и повесил на спинку стула.
Расстелив рядом кухонное полотенце, достал из воды мою руку. Положил на стол и начал промакивать рану. Она меньше дергала, но каждое прикосновение отзывалось болью. Трой посмотрел мне в глаза, подался вперед, взял прядь моих волос и поднес к лицу.
– И волосы очень пахнут дымом… – Он находился близко, совсем близко.
Я отступила.
– Я была на вечеринке, так что все в порядке.
Если родители спросят, скажу, что был фейерверк или что-нибудь в этом роде.
Трой пересек крошечное пространство и скрылся в ванной. Я слышала, как он копается в шкафчиках. Через время он появился с баночкой мази с антибиотиком.
– Думаю, это подойдет. Но на работе у меня есть очень хорошее средство.
Трой вылил немного содержимого банки себе на пальцы и осторожно смазал ожог. Затем перебинтовал мне ладонь чистой тканью и некрепко завязал. Но руки не убрал. Провел пальцами по запястью, дошел до локтя.
– Мне пора домой.