— А то! — задрав нос повыше, согласилась Римма. — Девке всего семнадцать, а она уже вовсю кондитерку освоила. Я в её годы вообще готовить не умела!

— Ты и сейчас готовить не умеешь. — Тихонько вздохнув, девушка повесила пуховик в шкаф, а потом то же самое повторила и с материнским пальто.

— Лизка, я всё слышала!

— На это и был расчёт, — хмыкнула та. — Пойдём руки мыть, мы всё-таки с улицы.

Римма закатила глаза, а потом показала язык повернувшейся к ней спиной дочери:

— Яйцо курицу учит. Светка, ну, ты слышала?

— Слышала, слышала, — кивая, смеялась она. — Иди руки мыть.

— Сговорились, блин.

Напоив подругу какао с маршмеллоу — об их наличии тоже позаботилась непревзойдённая Маша, — а её дочь — травяным чаем, Света проводила гостей до двери. Одновременно с сожалением и облегчением. Как бы ты ни любил своих друзей, но и от них устаёшь. Особенно если у тебя ноет нога, и больше всего на свете хочется притвориться трупом.

Однако малой кровью Свете отделаться не удалось. Сосед сверху вдруг решил исполнить своё обещание и заглянуть-таки на кофе. График у Валеры был свободный, и мужчина не сразу сообразил, что половина одиннадцатого — не самое лучшее время для посещений.

— Слушай, совсем заработался, — пожаловался он, когда получил заветную чашку. Сегодня Валера подготовился и принёс в качестве гостинца коробочку конфет. Света не стала его расстраивать, что ей такие не нравятся. Для приличия съела одну, угостила самого соседа, а остальные убрала в шкафчик — потом можно будет сестре передать, она вообще всё сладкое любит.

— Ничего, бывает. — Света едва не падала от усталости, но пока держалась.

Валера всё же не стал засиживаться и вскоре ушёл восвояси — работать.

Пушистый комок наглости показался только тогда, когда за последним гостем закрылась входная дверь. Вряд ли же кто-нибудь заявится почти в полночь? Тимофей ради спокойного ужина даже пошёл на то, чтобы пропустить своё законное время кормёжки. Против Лизы он ничего не имел — она его попросту не трогала. А вот её мать была той ещё занозой в мохнатой заднице. Пока она не видела кота, всё было в порядке, но стоило только тому попасть в поле её зрения, как «кисоньку» хватали и, так сказать, фиксировали, «чтоб не убёг».

Света как раз собиралась отправиться в душ, как в дверь, минуя домофон, позвонили. В столь поздний час без предупреждения могли заявиться только мушкетёрши, да и то только, если стряслось что-то. Соседи тоже могли, но только если причина веская. Потоп, например. Но в квартире всё было в порядке, никакого шума, даже Тимофей и то не орал.

С нехорошим предчувствием Света глянула в глазок, и ей стало совсем не по себе.

— Вика! — За порогом с зарёванным лицом и большим чемоданом на колёсиках стояла её младшая сестра. — Что случилось?!