Злата сразу поняла, что к чему. Ее маленькие кулачки сжались, а губы поджались.

Ее ненависть можно было ощутить весомо.

— Что это? — хмуро смотря на телефон, спросил Николай Олегович.

— Это то, чем занимается ваша дочь по ночам.

Мой отец, пожалуй, впервые за несколько часов выглядел потрясенным, когда

видео воспроизвелось и «хорошая» девочка, что сидела на диване, превратилась в

оторву. Даже стриптизерши выглядели на ее фоне монахинями. И дело отнюдь не в

движениях, а в мимике. Девушка будто всех призывала к себе. Дитя порока прям!

Кулаки ее отца сжались, а на лице проступили капельки пота. Лицо покраснело, а

челюсть выдвинулась на несколько сантиметров положенного.

— Довольно! — прогромыхал мужчина, едва ли сдерживая себя и выключил видео.

— Видела, кого ты воспитала?

Злата была растоптана. Ей было стыдно. В нее столько сил вложили, чтоб по итогу

она танцевала на столе.

— Полагаю, вопрос исчерпан, — произнес папа, а его лицо выражало некую долю

облегчения.

Прокурор кивнул.

— Прошу прощения за этот инцидент, — произнес он, а после, встав, пошел на

выход, бросая по пути приказ — за мной!

Родители Златы были воспитаны таким образом, что ни за что на свете не стали бы