– Почему с полом? – обиделась Лялька.

– Мы не женский пол, – вставила я, вспомнив о любимой книге «Маугли», которую читала нам мама. – Мы человеческие детёныши.

– Ну, тогда другое дело, – сразу согласился Андрейка, но играть с нами не стал.

Посидев немного на скамейке, вздохнул и сказал басом:

– Человек очень одинок на свете. Каждый сам создает свою судьбу.

Затем, не глядя на нас, ушел.

Какой умный, – сказала Лялька, вздохнув.

А я ничего не поняла из слов Андрейки.

Через несколько дней начали играть вместе. Андрейка сделал стрелы и два лука, затем из картона вырезал щит. Я стащила у Сони краски, и мы раскрасили его.

Рано утром кто-то осторожно постучался к нам в окно. Это был Андрейка. Захватив лук и стрелы, побежали в лес.

Из длинного лапчатого папоротника Андрейка сделал всем головные уборы. Папоротник щекотал шею, лез на глаза, но мы терпеливо сносили.

Затем Андрейка измазал нам лица разноцветными красками, гордо вытянулся и, немного помолчав, поднял кверху руку.

– О, бледнолицые братья мои! Клянемся своей жизнью, каждой каплей крови, что будем биться с врагами и дикими зверями, до последнего вздоха. Бросим родных, оставим дом, посвятим себя борьбе с врагами.

– А как же мама одна останется? – со слезами в голосе спросила Лялька.

Я растерянно подняла руку. Мне тоже было непонятно, зачем надо было оставлять дом и своих близких.

– Ты ещё молода, – строго сказал Андрейка, – тебе не понять. Но так нужно. А если…

Лялька нерешительно подняла руку.

Андрейка попрыгал несколько раз на одном месте, быстро закружившись крикнул:

– Каррамбо!

Лялька засмеялась, я сердито посмотрела на неё.