– Американцы это называют по-испански «playa», – вставил я. – Ни в русском, ни в английском языке опять-таки точного обозначения этих штук нет.
– Да, потому что не видели там люди ничего подобного, – заключил дядя Леша. – И еще вот – «сор». Это совсем не то, что наш сор из избы. «Сор» – это местные соляные болота. Иногда огромные, иногда совсем небольшие. «Тузбаир-сор», например, примерно в десяти километрах от трассы, у западного чинка Устюрта. Он как бы спрятан, увидеть издалека его невозможно. Там как будто специально художник соединил три предельно ярких цвета: желто-коричневый – земля, кипенно-белый – соль и известняк и голубой – небо. Переходов между ними нет. Но пока проходит солнце, с утра до вечера, «сор» меняет оттенки. Посмотрел в другую сторону, обернулся – и все выглядит совсем иначе…
…Дядя Леша показывал фотографию за фотографией, и все больше казалось, что он дурит нас; вообще дурят нам голову. В реальности таких пейзажей не могло быть – это монтаж. Подогнано в фотошопе.
Но мы это проверим. Завтра все увидим собственными глазами.
VII. Фотошоп отдыхает
…Еще пару лет назад было бы трудно проехать от Бейнеу до Актау и сохранить мотики в рабочем состоянии. По крайней мере, моему «Иванычу» было бы тяжело остаться целым и невредимым. От грейдера, который вел по этим местам, стонал каждый джипер.
Но нам несказанно повезло. Именно в этом году трассу Бейнеу – Актау, которую строили пять последних лет на деньги Азиатского банка, окончательно ввели в эксплуатацию. То была очередная афера века, одна из тех, что каждый год по десятку проворачиваются в Центральной Азии. Срок окончания работ откладывался год за годом, и, едва дорогу окончательно открыли, асфальт пошел пузырями. Но для наших мотиков пузыри особой угрозы не представляли, можно было катить спокойно.
…А вот и Устюрт. Фотошоп, говорите? Никак нет. Наоборот, действительность превзошла все наши ожидания. После достаточно однообразных «такыров» от Арала до Бейнеу – все, я выучил слово – это оказалось совершенной формой счастья. Восторг от смены картинки можно понять, наверное, если представить, как ты лежишь недели две с завязанными глазами в полной тишине, а потом резко срывают повязку и показывают тебе на полную громкость в «долби-систем» фильм о бразильском карнавале.
…Сначала мы пару сотен километров медленно поднимались на высоту 300 метров над уровнем моря, и вдруг неожиданно дорога нырнула в ущелье, и открылись космические пейзажи. Про это плато не зря говорят: другая земля. Она и вправду другая. Это просто рок-н-ролл, который танцуют камни. Тектонические плиты вздыбились, и утесы сплелись в объятиях. Каньоны и горы, разломы и гребни, камни, рванувшие в небо и рухнувшие в преисподнюю…
Дорога то вилась серпантином, поднимаясь на несколько сот метров, то резко падала вниз, до отметки ниже 40 м над уровнем моря, того самого Каспийского моря, к которому мы так стремились.
Мы свернули с шоссе, но далеко уйти от него не могли. Во-первых, время, во-вторых, неподходящая техника. Будь у нас легкие эндуро, можно было бы углубиться на десятки, а то и на сотни километров. Устюрт заслуживает особого путешествия, и к нему надо специально готовиться. «Эта пустыня, – как гласит старая казахская пословица, – настолько пуста, что здесь даже врага не встретишь». И она менее изучена, чем даже Каракумы или берега Амазонки. Тут есть место для географических, исторических и даже метафизических открытий, которые неизбежны, если ты останешься один на один с этими камнями и этим небом. Как Устюрт выглядит ночью, невозможно даже себе представить. Он превосходит любое воображение.
И ведь здесь, как и везде, живут люди. Самый большой поселок между Бейнеу и Актау называется Сай-Утес. На Сай-Утесе крупная железнодорожная станция, обычные казахские сельские домики, которые язык с трудом поворачивается назвать жильем, – и все, дальше пустыня. Но именно неподалеку отсюда, возле колодца Бейте, в 80-х годах археологи нашли около 80 огромных фигур каменных солдат с ясно просматривающимися лицами, при всем вооружении. Иные фигуры достигали четырех метров высотой. Большинство фигур было повалено – при наступлении ислама здесь шла ожесточенная борьба с язычеством. Всякое изображение для мусульманина – ширк, а тут вообще идолы.
Повезло, не всех уничтожили. Слишком много было статуй. Кого охраняли эти каменные воины, остается только догадываться. Датировки дали III—IV век до нашей эры. Ученые предположили, что Бейте – святилище таинственных массагетов. Их поминал еще Геродот, но если обо всех остальных племенах его «Истории» мы знаем довольно много, о массагетах археологические памятники до сих пор хранили полное молчание. Считается, что это был индоевропейский народ, самые что ни на есть арии. И, возможно, их тайны скрыты здесь, на Устюрте.
Еще одна загадка плато – так называемые «стрелы Устюрта», которые обнаружили в те же 80-е годы во время одной из аэрофотосъемок, тоже почти случайно. Это выкладки из колотого камня очевидно рукотворного происхождения высотой до метра. В основании они напоминают узел, из которого выходят две стрелы с четко очерченными наконечниками. Так на современных картах рисуют продвижение армий в зоне боевых действий.
Каждая стрела – длиной до 800 метров и шириной в 400-600 метров, и, самое интересное, что все они сориентированы строго на северо-восток. Их предназначение абсолютно неизвестно, потому что пеший человек или всадник не может ничего понять в этом нагромождении камней. Увидеть такую стрелу можно только с воздуха.
Возле стрел ученые также обнаружили ряды странных фигурок, похожих на черепах, и небольшие пирамиды из неотесанного камня. Все эти сооружения тоже обращены на северо-восток.
Предположений по поводу происхождения «стрел Устюрта» не так уж и много. Существует мнение, что их использовали как резервуары для воды или как место для загона скота. Есть только одно «но». Скорей всего, стрелы появились значительно раньше, чем здесь возникли первые значительные поселения. Мир полон загадок, и сразу в памяти возникает перуанская пустыня Наска.
…Уже на пароме, когда мы шли от Актау в сторону Баку по небесно-синему Каспию, я вычитал в сети еще об одной тайне, которую хранил Сай-Утес. Имя этого поселка носил грандиозный советский научно-промышленный эксперимент, который проводился на рубеже 60-х и 70-х годов. Тогда на Мангышлаке, в радиусе 100 км от Сай-Утеса было произведено три подземных термоядерных взрыва в скважинах на глубине от 400 до 700 метров. Предполагалось, что образовавшиеся воронки будут заполнены водой, и, таким образом, можно будет создавать водохранилища в засушливой местности. Экологи, правда, считают, что главной целью был сам взрыв, а идея с водохранилищами оставалась своего рода прикрытием. Хотя зачем прикрытие, если все эти опыты проводились в глубочайшей тайне?
В любом случае, эксперимент провалился. Хотя в двух случаях из трех воронки образовались, но трещины привели к тому, что вода там не задерживалась. Может быть, оно и к лучшему. О радиации в те годы особенно не думали, так что всякое могло произойти, если бы люди и животные напились вкусной водички из тех водоемов.
Почему-то мне подумалось, что вся эта история с Сай-Утесом – прекрасная метафора и своего рода эпилог ко всему советскому порыву, к дерзкому проекту Семевского и его единомышленников, желавших получить не только власть над людьми и привычным укладом их жизней, но и над самой природой, над землей, небом и воздухом. Вроде бы все было рассчитано правильно, но вода ушла и в эти воронки уже никогда не вернется. Интересно, как они выглядят сейчас, через пятьдесят лет, и что о них будут думать люди, которые найдут их заново через несколько тысячелетий?