IV. Пари на литр водки
Мы «летели» со скоростью 140 км в час. После Арала стало холодать с каждым километром. Проехали еще шесть сотен – вдоль обочин лежал снег, выл пронизывающий штормовой ветер. Отсюда оставалось верст двести до российского города Оренбурга, и сразу вспомнилась «Капитанская дочка» Пушкина. Жалко, что у меня не было заячьего тулупа.
К тому же я проявил несказанную «мудрость» и из Ташкента все свои теплые вещи отослал домой в Москву. Поверил в майское тепло, в узбекскую разлюли-малину наступившего лета… А нам еще предстояло ехать и ехать, причем на север. На пути лежал город Уральск, и только там мы могли свернуть к югу, в сторону Актобе и Бейнеу. Чтобы назавтра заночевать у дяди Леши…
Путь оказался на тысячу километров, то есть как минимум на день, длиннее, чем мы предполагали в Ташкенте. Я даже захотел было позвонить в порт Актау, попросить капитана парома, на который мы записались, задержаться. Но выяснилось, что паромы уходят один за другим, так что никакой нужды в этом не было.
Казахские дороги устроены самым странным образом. Если хочешь доехать из пункта А в пункт Б по человеческому асфальту, надо сделать крюк километров в 700. Порой просто не укладывается в голову, что нет никаких других вариантов.
Первым не выдержал Любер. Он шел впереди и возле Актобе на заправке начал спрашивать местных – есть ли, в принципе, другие дороги на юг. Что будет, если ехать по старинке, через степь, благо теперь существуют еще и навигаторы?
Оказалось, что во времена Советского Союза дорога через степь существовала. Она шла вдоль железнодорожного пути Кандыгаш – Макыт, но сейчас там не решаются ездить даже на джипах. К тому же местные поселки – Кандыгаш, Шабыркудык, Сагыз, Макыт – стоят полуразрушенными и годятся разве что для съемок фильма про Апокалипсис. Но это – всего 800 километров. А крюк – все 1500 по холодам.
Мы отставали примерно на десять километров. Списались. Макс Любер сообщил, что совершенно не хочет мерзнуть. Я ответил, что вряд ли рискну. Он стал меня убеждать, что верит в свой многолетний опыт, что проезжал и не в таких местах, ну и так далее.
«Гусь» – есть «гусь», специально подготовленный к испытаниям мотоцикл. Мне же на «Иваныче» соваться туда было смерти подобно. Может, если бы не было всех этих казахских приключений с поломкой и треснутым колесом, я бы и рискнул – кто знает? Но в сложившейся ситуации больше всего хотелось доехать до Каспийского моря на исправном байке и без новых траблов. Кроме того, относительность всех «коротких» и «хороших» дорог я проверил еще в Китае, и в то, что Любер что-то выиграет по времени, просто не поверил.
В итоге мы забились на литр водки. Тот, кто первым приезжает в Бейнеу, накрывает поляну и проставляется. Вася принял мои аргументы и остался вместе со мной.
Тут можно было бы вспомнить Высоцкого: «условия пари одобрили не все». Правда, в нашем случае это был честный спор. Перед нами лежали 1500 километров – на семь сотен больше, чем у Любера, перед ним – бескрайняя степь с пунктирами условных дорог…
Я прикинул, что если мы к ночи проедем 500 км до Уральска, потом в 6 утра стартанем, то к 6 вечера сможем добраться до Бейнеу. Шансы есть.
Однако в пари вмешалось топливо. Заправок на трассе от Актобе до Уральска совсем немного, то есть две. Расстояние между ними – 350 км. К тому же на севере Казахстана господствует железный принцип: бензин в пластмассовую тару не наливать. Только в канистры и баки. Видимо, сказывается близость с Родиной, где в бутылку на заправке тебе тоже никогда ничего не нальют, хоть убейся.
Но это уже как в песне: «Хоть похоже на Россию, только все же не Россия». В России АЗС даже на самых пустых трассах встречаются через каждые сто километров, а то и чаще…
Мы покатили с надеждой купить бензин в придорожных кафе. Но Северный Казахстан – не Центральная Азия. Он мыслит себя цивилизацией. Тут большая, уважающая себя трасса под евразийским номером, и поэтому бензин в кафе не продают.
В итоге я обсох где-то за 40 км до заправки. И опять же, казахи – это тебе не узбеки. В Узбекистане каждая машина останавливается, даже если не может помочь, а здесь остановилась только 25-я по счету, и это при крайне умеренном трафике. Спасибо местной «Ниве», которая поделилась с нами двумя литрами бензина. Мы проваландались полтора часа и окончательно отморозили себе все, что только можно. В Уральск приехали заполночь, термометр показывал ноль по Цельсию. Хорошо, что не по Фаренгейту.
В таком состоянии геройствовать, стартовать рано было бы очень глупо. Договорились отоспаться и ехать в девять. Любер прислал смс-ку, что с ним все хорошо, он проехал первые 200 километров и нашел ночлег. Правда, озверел от казахских степей, но это было предсказуемо. И пока у нас были равные позиции.
С утра покатили дальше. Путь теперь шел к югу, и холод постепенно отступал. Дорога просто стелилась перед нами, и в какой-то момент подумалось даже, что у нас остается шанс прийти первыми. Но, увы. Когда на финишном отрезке мы списались с Любером, он оказался на 200 км ближе к Бейнеу. К тому же дорога у него стала улучшаться с каждым часом, если, конечно, можно было назвать дорогой казахскую степь. Но теперь это уже не имело значения. Исход матча, как говорят комментаторы, был предрешен.
Мы поздравили по телефону Любера с победой и, довольные и веселые, покатили себе навстречу дяде Леше и нашему триумфатору. Надо было еще купить водки.
Все-таки спортивный характер – великое дело. Благодаря этому пари мы все трое получили огромное удовольствие от длинного и в принципе не очень простого рывка в необъятном царстве имени Нурсултана Назарбаева.