– Принц Эдоб известен своей поэтической натурой. Он прислал вам свое стихотворение! – прокашлялся посол, разворачивая бумажку.

Нет. Только не стихи! Местная поэзия вдохновляет меня на костры инквизиции.

– Хм… – потянулся дядя. – Вообще-то нашу принцессу зовут Юстина. Осмелюсь поинтересоваться, кто такая Аврора?

Послы переглянулись. Это был полный дипломатический провал. Представители толстяка злорадно усмехнулись, придерживая огромный портрет далекого от поэзии и романтики господина. «Люблю повеселиться, особенно пожрать!» – говорил огромный портрет, который придерживали из последних сил.

– А теперь обидься как следует… – прошептал дядя, не сводя глаз с перешептывающихся гостей. Один из них что-то высказывал другому, обзывая его «болваном».

Да не вопрос! Легче легкого!

– Что за неуважение! Даже имя забыли поменять! – сказала я капризным голосом.

– Эм… Он сравнивает вас с Авророй! С зарей, мол… вы… это… осветите его жизнь… мнэ… своим… эм… светом… – стали выкручиваться послы, намекая на то, что я лампочка Ильича. Свет и радость приношу я людям! О как!

– Мы видим, что вы далеки от поэзии, поэтому лучше взгляните на подарки! Посмотрите на этот браслет! Он является фамильной реликвией рода Тошер. Когда-то его носила бабушка нашего уважаемого принца…

Перед моими глазами возник прекрасный браслет, который если бы не обилие драгоценных камней и золотых вензелей, напомнил бы мне о невольничьих оковах.

– Дорогая моя… – напомнил дядя, постукивая пальцами по креслу. – Не огорчай меня…

Я улыбнулась, понимая, что лучше не смотреть на все это великолепие. И тут в моей голове родился экспромт! Я посмотрела на усатого и тут же выдала свой стихотворный ответ. У меня обычно со стихами туго, но сейчас явно наболело…

– Увы, дары его прекрасны. Но вы стараетесь напрасно. Я замуж не хочу пока. Особенно за д… достопочтенного… принца Эдоба, – вздохнула я, скромно улыбнувшись.

Я услышала смех за своей спиной и тихие хлопки аплодисментов.

– Браво! – раздался голос позади меня. – В точку! Меньшего я от тебя не ожидал, моя дорогая.

Пока я наслаждалась литературным триумфом, а представители конкурента мерзко хихикали, один из послов достал свиток пергамента и чернильницу.

– Помедленнее можно? Мы записываем! – Один из послов подставил спину другому, чтобы записать мой экспромт.

– Подержите наш портрет! – попросили послы принца Эдоба послов принца Корелла.

– Еще чего! – отозвались конкуренты, стараясь удержать своего крупногабаритного монарха. В итоге, придерживая принца ногой, они медленно записывали ответ. Принц Эдоб тоже был явно недоволен ответом, поэтому в знак протеста упал прямо на послов. Чернильница, которую сжимал в руках исполняющий обязанности стола, опрокинулась и полетела в сторону портрета «конкурента», попав аккурат ему на физиономию. Тут вообще нужно было бы потрудиться, чтобы не попасть ему на лицо. Испуганно выхватив платок и начав вытирать чернила с достопочтенного лица своего монарха, бедный посол только лишь усугубил дело. Теперь я точно знаю, что означает «мутный блинчик вместо лица». Осталось только взять нож для резки картона и вырезать дырку. А потом поставить его на улице… Стоп. Здесь же нет фотоаппаратов. Жаль… Очень жаль…

Дары показывать было уже бессмысленно, поэтому послы удалились, таща за собой портреты и прочую утварь, включая золотой ночной горшок. Без крышки. Очевидно, крышку продали по дороге.