Прадеду повезло. Его, ветерана Первой мировой войны с Георгиевским крестом за храбрость, крепкого и работящего крестьянина, не выслали в Сибирь во время угара коллективизации. Кем-то из односельчан вовремя предупрежденный, он бросил всё добро, дом и, в чем был, вместе с женой и детьми навсегда бежал из родных мест. Начали обживаться заново, пока не грянула еще одна война.
Денис мало что еще понимал и, конечно, не знал о существовании западных радиоголосов. Однако тот рассказ бабушки впитал и воспринял необычайно близко к сердцу. От государства, не знавшего пощады к простым людям, а вернее, даже не желавшего знать что-нибудь об их судьбах, особой милости не жди – такой вывод он вынес пока на интуитивном уровне. И, хотя в дальнейшем карьеру делал рядом с властью, разумеется, подлаживаясь под нее, в глубине души сохранил это разделение на «мы – они». Потому и от высокой чести стать членом КПСС деликатно уклонился, благо известинские порядки позволяли…
Мимо дома № 14 по Аргуновской улице он, накинув капюшон на голову, и нарочно подволакивая ноги, как после бурной ночи, прошел ровно в восемь ноль-ноль. Шторы с подсолнухами на окне не было.
– Татьяна Андреевна, подождите, пожалуйста!
Она оглянулась. Две старшеклассницы, на вид очень развитые девушки, шатенка и блондинка, стоя у входа в учительскую, прямо-таки поедали ее глазами. Обоих, как видно, раздирало сильнейшее любопытство. Только что дали звонок на урок, и Татьяна спешила к своему третьему «Б». Что еще за визит на высшем уровне, подумала она.
– Жду. Говорите.
– Вам посылка, – сказала шатенка.
– Посылка? – Татьяна удивилась.
– Нас попросили передать, – блондинка протянула ей крест-накрест перевязанную золотистой ленточкой коробку конфет с эмблемой фабрики «Красный Октябрь».
– А вот письмо, – в руках у шатенки появился маленький подарочный конвертик с нарисованной розочкой.
– Откуда?
Девушки чуть потупились для приличия.
– От мужчины. Он сказал, что вы сами всё знаете, – сообщила шатенка.
Она явно была бойчее подруги.
– Какого мужчины? Где вы его откопали? – строго спросила Татьяна.
– Тут, недалеко. На улице. Вернее, на остановке. Очень просил…
Если бы не начинавшийся урок, она, возможно, расспросила бы их подробнее. Но третий «Б» не мог столько ждать.
– Больше так не делайте! – велела Татьяна, подхватывая коробку и набирая ход по направлению к спортзалу. У самой двери, за которой раздавались торжествующие вопли детворы, она всё-таки не выдержала, остановилась и вскрыла конверт.
Подписи не было, но почерк она не спутала бы ни с каким другим.