Глава 44

— Мистер Томас, — обратился ко мне Родион Романович после того, как я вышел из комнаты четырнадцать, пообещав Джейкобу, что вернусь, — этот допрос молодого человека, который вы провели… у меня бы так не вышло.

— Да, сэр, но монахини ввели абсолютный запрет на использование щипцов для выдирания ногтей.

— Даже монахини, знаете ли, не всегда правы. Но я хочу сказать, что вы узнали от него все, что только можно было узнать, и даже больше. Я потрясен.

— Не знаю, сэр. Я уже близок к цели, но еще до нее не добрался. Ключ к разгадке у него. Этим утром меня послали к нему, потому что ключ к разгадке у него.

— Послал кто?

— Кто-то мертвый, который пытался мне помочь через Юстину.

— Через утопленную девочку, о которой вы упоминали раньше, ту, что умерла, но которую потом оживили.

— Да, сэр.

— Насчет вас я не ошибся. — Романович покивал. — Сложный для понимания, многослойный, скрытный.

— Но безвредный, — заверил я его.

Не замечая, что идет сквозь скопище бодэчей, к нам подошла сестра Анжела.

Начала говорить, но я прижал палец к губам. Ее глаза-барвинки превратились в щелочки: насчет бодэчей она все понимала, но не привыкла к тому, что ей затыкали рот.

Когда же черные души-призраки разбежались по комнатам, первым заговорил я:

— Мэм, надеюсь, вы сможете нам помочь. Что вы знаете об отце Джейкоба из комнаты четырнадцать?

— Его отце? Ничего.

— Я думал, у вас есть данные о родителях детей.

— Есть. Но мать Джейкоба не выходила замуж.