Даша остановилась, оглянулась и увидев в моей руке платок охнула, прикоснувшись к шее. Платок был мой. Разноцветные кошаки, плотно сидящие на крышах, украшали шёлковое полотно забавными ушами, хвостами и улыбками. Мне было несказанно приятно, что дочь носит его, как память обо мне.

— Oh, diky. To je moje. - и благодарно прижала ладонь к груди, а продолжила, почему-то по-русски — Какая же я растеряша!

— Просто ткань скользкая, наверное, стоит брошью закалывать, чтобы не потерять — перешла на русский и я, вешая платок на ручку коляски — Можно?

Чтобы не напугать или не рассердить молодую мать чрезмерным любопытством прежде, чем заглянуть в люльку, никогда не лишне спросить разрешения.

— Можно — с улыбкой кивнула Даша, и с гордостью добавила — Это моя Любушка…

Внучку в мою честь назвала! Девочка моя любимая…

— «Не смей!» — отрезвил меня мысленный окрик Инка — «Не время пока».

К чему была сказана последняя фраза я, утонувшая в эмоциях, не поняла, но послушно остановила порыв обнять дочь и внучку.

— Красивое имя — выдавила я, вымученно улыбаясь — Будьте счастливы, и пусть хранит вас Великая Вселенная.

Вложив в последние слова своё сердечно благословение моим девочкам, я кончиками пальцев дотронулась до руки, придерживающей платок на ручке коляски.

Возле крытого мангала хлопотал Пётр. Он почти не изменился, только морщин вокруг глаз под очками добавилось. Рядом крутились два мальчика — погодка лет восьми или десяти. Они не столько помогали, сколько удовлетворяли своё исследовательское любопытство, тайком подбрасывая в жаровню щепочки, соломинки, и ещё какую-то горючую мелочь. И шумно радовались каждому язычку пламени и деланному удивлению отца.

На круглой мощённой плиткой площадке, последи ухоженного газона, стоял стол, накрытый к обеду. Даша, с возрастом слегка поправившаяся, что-то расставляла на столе с улыбкой наблюдая за своими мужчинами и время от времени незаметно посматривая в сторону задней калитки. Там, небрежно привалившись к забору, стояла Любушка, накручивала на палец травинку и старательно делала вид, что не замечает парнишку на соседнем участке, демонстрирующего своё умение подтягиваться на перекладине.

Дом, двор с двумя машинами, ухоженная лужайка обсаженная клумбами, всё говорило о достатке и благополучии.

— Спасибо, что дал возможность увидеться с дочерью. Хоть и было жестоко не иметь возможности обнять моих девочек, но теперь я знаю, что у Дашки всё хорошо сейчас и в будущем всё будет благополучно — бросив в урну очередной промокший от слёз и соплей одноразовый платок, поблагодарила я Инка.

— Просто вернул долг — отмахнулся Инк, а поймав мой недоумённый взгляд, объяснил — Помнишь, я Замке на Океане, а обидел тебя, посоветовав не геройствовать, вязать носки внучатам? Я тогда почувствовал, какую боль вызывают в тебе мысли о невозможность увидеть дочь, и не узнать, как это быть бабушкой. Вот тогда-то я и пообещал себе, что обязательно устрою вашу встречу.

— Почему именно сейчас?

— Нам с тобой предстоит уйти в закрытый мир. Сколько мы там пробудем, я не знаю. Вот и решил подсластить будущее.

— Мы идём в Дремлесье?

— Нет. В Межгалактическом Совете его называют Радужный мир, но обитатели планеты называют её — Лавиньш. Что значит — колыбель.

— Почему именно туда? Кажется, ты там уже был — продолжила любопытничать я.