Стена огня, от которой я еле уклонился, ознаменовала, что вот он, настоящий противник, а не дети или женщины. Ненависть и гнев воспылал во мне, я доберусь до тебя. Огневик атаковал меня без отдыха, и от его огня раскалилась вся улица, мне пришлось прорываться через дома, выбивая двери. Я двигался словно танк, разламывая не толстые глиняные стены. Проломив очередную стену, я оказался в крохотной комнатке с голыми стенами, в углу которой был навален какой-то мусор из опилок и веток, направившись к двери, я боковым зрением заметил движение в куче мусора. Ствол пулемета моментально был направлен в сторону возможной угрозы, на меня из кучи мусора смотрели глаза, и в них плескался ужас. Присмотревшись, я увидел, в куче мусора пряталась худая маленькая девочка, её грязные волосы, спутавшиеся в непонятное нечто, давно не мылись, грязная тряпка из мешковины служила ей одеждой, на ее тоненькой шее был ошейник, от которого тянулась ржавая тяжелая железная цепь, конец её был прибит железным колом к стене. Запах нечистот был невыносим, девочка жила здесь постоянно и там, куда позволяла дотянуться цепь, были выкопаны несколько ямок в земляном полу, куда она и справляла свою нужду. Посмотрев на неё в последний раз, я выбил дверь и продолжил свой путь, не время сейчас думать о ней.

Выбравшись на улицу, я столкнулся с тремя автоматчиками, которые не ожидали угрозы из домов, две короткие очереди без лишнего шума их упокоили. Засев между двумя постройками, я попытался еще раз связаться с группой по рации, мне, на удивление, ответили:

− Вызываю теней, вызываю теней, лейтенант разведывательного отряда, – Ну и позывной у их группы, тени, блин, незаметные.

− Тени на связи, нам нужна помощь! Где вы находитесь? – Раздался мужской голос с нотками истерики.

− В деревни недалеко от вас, я иду к вам на помощь, − Ответил я.

− Идешь? – Голос задрожал− Ты что, один?

− Один, я владеющий в деревне, за пределами деревни пять пустых подготовили экстренную эвакуацию, – Совершенно спокойно ответил я, а что они хотели, полк? Нет полка, есть я.

− Уровень «дана»?! – Прокричал голос в рацию.

− Официально, четвертый как физик, и первый «кю» как психокинетик, но я думаю, что уже достиг пятого как физик. − Четко доложил я.

− Он думает! Пятый! Беги отсюда, слабак! – Связь оборвалась, но перед этим мне показалось, что хозяин голоса заплакал.

Поток пламени не дал мне долго простоять на месте, но и искать огневика мне не пришлось, две гранаты полетели в сторону источника пламени. Огонь на секунду прервался, и я рванул на встречу с огневиком, нещадно паля из пулемета в сторону, где он должен находиться. Четыре скрывающих огневика щитовиков раскидало взрывом оборонительной гранаты, который открыл для поражения фигуру владеющего. Очередь из бронебойных пуль просто скосила огневика и не помогла ему ни броня, ни струя пламени, что так и не дотянулась до меня. Не останавливаясь и на ходу меняя короб с пулеметной лентой, прорвавшись на небольшую площадь, я увидел большое каменное строение, которое осаждали несколько сотен марионеток. Вся площадь была усеяна трупами. В нескольких сотнях метров от здания, под прикрытием нескольких десятков марионеток, стоял кукловод, и руководил действием своих «инструментов». Моё появление он засёк сразу, и по мне открылся ураганный огонь из сотни автоматов. Резко ускоряясь и меняя постоянно свое местоположение, я сосредоточил огонь на охране кукловода, стараясь хоть как-то задеть его. Отвлечение сработало не так, как я ожидал, из здания, которое пытались взять штурмом марионетки, раздался монструозный рёв, из проема двери, разметая всё на своём пути, выскочил физик, закованный в самую тяжелую броню, которую когда-либо я видел. Его броня была измята выстрелами и взрывами, в нескольких местах просто порвана, как будто это была не лучшая сталь, а какая-то ткань, в руках у него была какая-то ржавая труба, ударами которой он косил всех ставших на его пути марионеток. Физик несся прямо на строй охранников. Поняв, что это последний рывок, который и определит исход боя, я так же устремился на сближение с кукловодом. Пули хлестали броню, врывая её на части, но это было не важно, ведь когда монструозный физик ворвался в строй марионеток, мне открылся сам владеющий, в дорогой и непотрёпанной броне. Я видел, как его шлем разрывается от моих пуль, как ревут от разорвавшейся связи марионетки. Уничтожение обезумевших и бесконтрольных марионеток заняло не более пятнадцати минут, на меня с физиком изо всех сторон они устремились, как мне казалось, нескончаемым потоком. Они рвались убить, но их координация и логика действий была уже не опасной, в основном они пытались ударить своим оружием, а не выстрелить из него. Количество марионеток было так велико, что к концу боя у меня кончилась вся та тысяча патронов, что я взял с собой из джипа. И все это несмотря на то, что львиную долю марионеток уничтожил монструозный физик практически в рукопашную, иногда используя их самих в качестве дубины.

Из здания вышло двое: седой старик, зажимающий рукой раненый бок, и мужчина, поддерживающий старика, не смотря на то, что и сам был весь иссечён осколками.

− Лейтенант, – Обратился ко мне старик− Пора нам возвращаться на базу, задание выполнено, вы говорили, что у вас подготовлено все для эвакуации.

− Сержант, подъезжайте к деревне, нужна помощь раненым, − Передал я по рации отряду.

− Принял, лейтенант, через три минуты будем на месте, – Отрапортовал сержант.

− Вы сможете самостоятельно добраться до выхода из деревни? – Спросил я у старика, увидев в нем главного спецгруппы.

− Ну, хотя бы с этим мы должны справиться, – Ответил с болезненной ухмылкой он.

− Я скоро сам прибуду к машине, есть незаконченное дело. – Рванул с места я, не дожидаясь ответа.

Найти тот дом оказалось непросто, в пылу боя дома я не запоминал расстояние, которое преодолевал, и нужный дом оказался намного дальше, чем я предполагал. Подойдя к разнесенному проёму, предо мной открылась сюрреалистичная картина. Маленькая худая девочка, в грязной мешковине, которая сама-то еле стояла на ногах, пыталась вырвать железный клин, крепящий к стене цепь, к которой она была прикована. Сил ей не хватало, но она не сдавалась, по её щекам не лились слёзы, не было и криков отчаяния или горя, она молча боролась за свою свободу. Увидев меня, она испуганно ринулась прятаться в куче мусора, который служил ей постелью и согревал холодными ночами.

− Не бойся, я пришёл помочь. – Она мне не ответила, и все также сидела, испуганно следя за моими действиями.