Поначалу Анна хотела убить Рашида Мамедова своими руками, для чего записалась в секцию карате и специально отрабатывала смертоносные удары. Только вот подобраться к Рашиду (с его-то охраной!) на расстояние удара было нереально. Тогда она со своей проблемой обратилась в «профсоюз киллеров», о существовании которого узнала из Интернета. В своем письме Анна пояснила, почему она жаждет отомстить Мамедову, и «Полковник» пожелал лично с ней встретиться. Впечатленный ее решительностью, с которой она сама готова была пристрелить Рашида Мамедова, «Полковник» пригласил ее в свою команду. Так Анна стала «Никитой».

Вступив в «профсоюз киллеров», Анна непосредственного участия в ликвидациях не принимала. «Полковник» посадил ее на «прием граждан», и она работала с клиентами, делавшими заказы на убийства через их «профсоюзный» сайт. Анна имела с этих заказов свой процент и меньше чем за год на ее секретном счету в австрийском банке скопилась довольно приличная сумма порядка трехсот тысяч евро. Осталось теперь только найти киллера, который за пятьдесят тысяч евро отправит в ад последнего из убийц ее отца, после чего Анна решила выйти из «профсоюза». Причем ей нужен был специалист, который смог бы снять Рашида из винтовки без оптического прицела, потому что оптику использовать было нельзя. Этот тип так боялся за свою шкуру, что нанял себе охрану покруче, чем у президента, и оптический прицел они сразу бы засекли. «Полковник» подсказал ей, что лучше биатлонистов с такой задачей никто не справится. В биатлоне спортсмен после физических нагрузок при пульсе порядка 180 ударов в минуту стреляет с дистанции пятьдесят метров по мишеням размером с голову человека. Причем все мишени нужно поразить за минимально короткое время.

«Полковник» считал, что один мастер спорта по биатлону стоит целого взвода мотострелков. Во-первых, биатлонист очень быстро передвигается, во-вторых, очень метко стреляет. Среди стрелков «профсоюза» таких мастеров не было. Так что Илона оказалась настоящей находкой для Анны.

— О том, что ты мастер спорта по биатлону, я узнала из социальных сетей, когда Кристина рассказала мне о вашем игровом «Клубе киллеров». Вам захотелось побывать в шкуре киллеров? Вот я и устроила вам такое реалити-шоу, чтобы мало никому не показалось, а заодно проверила, сможешь ли ты ради спасения своей подруги выстрелить по живой мишени и не промахнуться. Ты не промахнулась. Ну а что было дальше, ты и сама знаешь. Теперь нам обеим нужно думать, как выйти из этой игры. Желательно живыми и невредимыми.

— Что, все так плохо? — удрученно осведомилась Илона.

— Хуже не бывает. Когда я предлагала тебе вступить в «профсоюз», я четко дала тебе понять, что выйти из этой организации по собственному желанию невозможно.

— Да. Я это поняла. Но ведь безвыходных положений не бывает. Можно же что-то придумать?

— Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. Просто сбежать от «профсоюза» нам не удастся. Мы же с тобой выехали в Грецию по паспортам, которые нам сделал «профсоюз», так что нас найдут довольно быстро. Получить же полную свободу мы с тобой можем только в случае, если сам «профсоюз» прекратит свое существование.

— Так чего тут думать? Ты же знаешь, где находится их тренировочная база. Сообщим о ней Сокольскому, а там он уже сам с этим «профсоюзом» разберется, — предложила Илона.

— Не все так просто. Эта база зарегистрирована как «Спортивно-охотничий стрелковый клуб» скорее всего на подставное лицо. И в этом Клубе для всех желающих постоянно проводятся практические тренинги по стрельбе из всех видов оружия. Кто из этих стрелков киллер, а кто просто так приехал по тарелочкам пострелять, одному «Полковнику» известно. Сами же киллеры друг друга не знают. «Полковник» специально так все организовал, чтобы провал одного не потянул за собой других.

— То есть получается, что он замкнул все на себя и без него «профсоюз киллеров» как организация существовать не сможет?

— Получается, что так, — подтвердила Анна.

— Тогда нам, чтобы выйти из «профсоюза», достаточно сдать этого «Полковника» Сокольскому, — резюмировала Илона.

— Да. Только я о «Полковнике» мало что знаю. Зато у меня есть информация по заказчику твоего Беса — этот придурок отправил нам заказ со своего компа и засветил свой айпишник. Ты сообщишь Сокольскому его айпи-адрес, и это тебе зачтется как ценное агентурное сообщение. Надо же нам как-то реабилитироваться в его глазах.

— Аня, после всего того, что мы с тобой натворили, о какой реабилитации ты говоришь?

— А мы ему про Рашида ничего говорить не будем. Правда, когда он узнает, что мы с тобой спелись, он и сам, наверное, обо всем догадается.

— Вот и я о том же.

— Ой, да ладно, — отмахнулась Анна. — Что сделано, то сделано. Давай-ка лучше отметим наше благополучное прибытие в Элладу! — предложила она.

Илона ее предложение охотно поддержала. Под мартини, бутылку которого они купили еще в аэропорту Афин, они проболтали до утра, а потом полдня отсыпались. Позавтракав в отеле, они первым делом отправились на инспекцию пляжей знаменитой Афинской Ривьеры, до которой было всего полчаса езды на ультрасовременном афинском трамвае. Впечатляющей красоты природные ландшафты и уютные песчаные пляжи Саронического залива доставили им исключительно приятные эмоции. Сокольскому они решились позвонить только после того, как вдоволь накупались в теплом Эгейском море. Первой захотела с ним поговорить Анна. Сокольский сразу узнал ее по голосу, чему Аня была приятно удивлена. Казалось, он не очень-то удивился, что она позвонила ему с мобильного телефона Илоны. Под шум прибоя Анна передала ему привет от Илоны, загоравшей рядом с ней, и рассказала Сокольскому все, что знала о «профсоюзе» и «Полковнике», после чего передала трубку Илоне. Та в свою очередь сообщила ему айпи-адрес компьютера, с которого пришел заказ на Беса. Получилось, что они обе как бы отчитались перед своим куратором о проделанной агентурной работе, и Сокольскому осталось только поблагодарить их за ценную информацию.

Каждый компьютер в Сети имеет свой уникальный айпи-адрес, по которому можно найти его владельца, чьи личные данные есть у провайдера, и в тот же день Сокольский уже знал имя человека, сделавшего со своего компьютера заказ на убийство Беса. Им оказался ранее судимый за причинение смерти по неосторожности Петр Степанович Дремов 1976 года рождения, но предъявить ему обвинение на основании лишь агентурной информации было нельзя, поэтому Сокольский созвонился с Василевской, чтобы убедить ее в необходимости проведения обыска в квартире Дремова.