– Как ты просил, я привёл художника. – Он отошёл от живописца, и я, наконец, увидел его, или её, в полный рост. Покрой одежды обтягивающий, на голове заплетена настоящая коса, на ногах похоже были одеты женские туфли. Короче я понял, почему стрельцы хотели побить вот это… Как его прилично обозвать-то? Мартын, хорошо, выручил: – Его зовут Клод.

– Где ты его нашёл? – с улыбкой спросил я.

– Да, я поспрашивал у опричников наших, они рассказали, что недавно дружинники задержали Клода, он рисовал непотребные изображения в городе на стенах. Я пришёл в княжескую темницу, стражники мне одолжили его на несколько часов. – Он замолк и усмехнулся. – Дознаватели князя вообще не знали, что с ним делать!

– Мартын, в смысле не знали? У них же фантазия богаче, чем у средневековых инквизиторов. – Я вспомнил, как знакомился с работой следственного десятка княжеских дружинников, так после этого не мог спать несколько дней! Мои операции типа парализации работы всей управы ягодной или шантаж таможенника, по сравнению с их работой, это невинные детские шуточки.

– Правильно, они на нем много пыток провели! А ему, паразиту, – Мартын пнул стул, на котором сидел художник, – нипочем, ему это удовольствие доставляет, ещё просил!

"Как я понимаю этих стражников, пару лет назад прислали ко мне такой же экземпляр, так мои бесы практически сошли с ума, придумывая для него наказание, – по голосу Барбатоса, казалось, что он мне жалуется"

"Какое наказание ему придумали?"

"Не знаю, я его в карты специально проиграл, пусть мой сосед теперь мучается! – он еле сдерживался от переполняющего его смеха"

– Мартын, спасибо. Так, граждане стрельцы-дебоширы. – Они пытались что-то мне возразить, но не стал их слушать. – Можете свои действия не объяснять, ваше поведение мне понятно. По этому эпизоды к вам вопросов нет.

– Да-да! Негоже мужику в бабских подштанниках щеголять, честной народ пугать! – Сказал один из них, вроде бы, Петро.

Секретарша из Ягодной управы стояла в углу, сложив руки на груди и недовольно надув губки.

– Девушка. – Я обратился к секретарше, она посмотрела на меня. – Вас ни кто не задерживал, вас просто пригласили оказать нам помощь, потерпите, пожалуйста.

– Извините… – На её щеках появился румянец. О-о-о, я ей понравился.

Я сел за свой стол, снял шапку, включил лампу. Мартын развалился на диване. Тишину прервал художник из «партии меньшинства»:

– Уважаемый, Максим Эдуардович! Ваше Благородие титулярный советник Фиалковский! Товарищ следователь Приказа тайных дел Его Величества Князя Владимира! – Клод встал посреди комнаты и сделал реверанс, да так, что не каждая знатная девушка это сделает.

Петро сплюнул, нервно потирая кулаки:

– Начальник, разреши я всё-таки втащу этому… – Стрелец начал подбирать приличные слова, но не нашёл: – ***!

Я почесал голову, и подошел к картотеке около окна, стал искать чистую бумагу, причём встал так, что сама комната была за моей спиной. Стрелец расценил мои действия как разрешения. Послышался скрип паркет, смачный удар и визг художника. Найдя бумагу, я положил её на стол Мартына, перед которым сидел Клод.

– Гражданин Клод, не забывайтесь, факт того, что вас вывели из темницы, не снимает с вас обвинения в вандализме. От вас требуется со слов данных людей, – я показал на стрельцов, секретаршу и таможенника-коррупционера, – нарисовать три портрета: Панова, Иванова и Костина. Задача ясна?

– Как пожелаете. – Клод повесил на улицу широкую улыбку и подмигнул мне.