– Ухоженное что ли… – Таможенник оживился. – Вот смотрите, у меня и вас есть морщины в том или ином количестве, на щеке у меня маленький шрам… А у него кожа ухоженная…

Странно… Где-то я это уже слышал. У Лена, что ли проконсультироваться? Но сначала необходимо закончить с этим чиновником:

– Значит, вы помните его лицо?

– Да!

– Отлично! Тогда предлагаю проехать к нам в Приказ. – Увидев, что таможенник побледнел, я поспешил дополнить. – Не переживайте, поможете составить нам портрет Костина.

– Вух-х. Это, пожалуйста! – Его лицо снова приобрело здоровый оттенок.

Я постучал по сиденью водителя парового экипажа, чтобы он обратил на меня внимание:

– Погнали к нам в приказ!

– Будет исполнено! – крикнул пожилой опричник.

***

Через полчаса Петр Владимирович Чистоплюев (таможенник, пока мы ехали, всё-таки сказал, как его зовут) шёл за мной по коридору пятого этажа к нашему с Мартыном кабинету. Этот нехороший человек, как ещё можно назвать коррупционера, который согласился сотрудничать с органами, после того как его поймали на новом эпизоде, ну даже пусть и подставном. Так вот, он потребовал, чтобы его заводили через черный вход, ему, видите ли, надо держать репутацию среди будущих "клиентов", а если его заметят в такой компании, то работать с ним никто не будет. Условия сотрудничества ещё нам ставит!

Надеюсь, Мартын уже нашёл художника-портретиста. В кабинете опять происходила какая-то ерунда: Мартын стоял между побитыми стрельцами и художником, упираясь в них обеими руками, пытаясь не допустить рукоприкладства, секретарь Салтыкова, как обычно на всех кричала, мол, за что её задержали. Указав Петру Владимировичу на стул возле моего стола, я прервал данное действо:

– Тихо!!! – Все сразу же замолчали и уставились на меня, я решил прояснить обстановку: – Что здесь происходит?

На мой вопрос все стали отвечать одновременно, кто-то даже начал кричать, но громче всех орал мой помощник:

– Максим, я привел его!!! – Мартын отвлекся от сдерживания конфликта между стрельцами и художником, за что сразу же получил кулаком по плечу от стрельца, который пытался заехать им по печени портретиста.

– Зачем меня задержали?! – Это кричала, скорее даже почти визжала, секретарша Салтыкова и Мудеева.

– Начальник, разреши мы отмутузим это недоразумение из Европы. – Стрельцы басили одновременно, то и дело, пытаясь ударить живописца.

– Господин, почему эти люди пытаются сделать мне больно? – Самым выделяющимся из общего гама был высокий голос вот этого, так скажем, представителя толерантной Европы.

В ответ на претензию от художника стрельцы опять стали пытаться наступать на него с явными намерениями причинить физический ущерб. Девушка-секретарь, вцепившись мне в локоть, стала просить отпустить её. Не приказ, а бардак какой-то:

– Стоп!!! – Я прикрикнул на народ. – Давайте по одному. Мартын, говори.