Книги

Дело о красном виноделе

22
18
20
22
24
26
28
30

– Это можно, – весело ответил я. Наконец, что-то новенькое.

– Замечательно! Пройдёмте во-о-он туда. – Он указал на небольшую комнатку за широкой аркой.

В комнате стояло несколько деревянных столов, покрытых зелёным английским сукном. За одним столом играли трое мужчин и одна дама, за столом, куда меня пригласил хозяин, уже сидело двое купцов из Астрахани – один рыжий, другой пепельно-белый. Расположившись на свободных стульях, я стал выяснять самую важную деталь:

– Господа, во что будем играть?

– В вист естественно! – сказал астраханский купец с густыми рыжими усами.

– Все согласны? – спросил хозяин.

Все дружно закивали.

– По сколько играем? – спросил "белый" купец. – По рублю как обычно?

"Ну, что Максимка, готовь денежки! Опять всё *** – заржал Барбатос"

"Спокойно, здесь честные люди, а не твои кореша-шулеры! Между прочим, в вист я хорошо играю"

"Да-да-да"

"Не да-да, а хорошо!"

"Пускай хорошо. Слушай, а Люба взяла с собой деньги? Когда ты в пух и прах проиграешься, должен же кто-нибудь тебя выкупить!"

"Барбатос, хватить ржать! Я тебе сейчас докажу!"

В пару мне достался хозяин сегодняшнего вечера, надеюсь, он хорошо играет… Справа сел рыжий, слева белый.

Рыжий ловко перетасовал карты и быстро раздал всю колоду на четверых, открыв последнюю карту:

– Девять пик, козыри – пики.

Так… Посмотрим, что тут к нам пришло… Фу-у-у! Какой шлак, старше восьмерки ничего нет. Ходить нечем, будем надеяться, что у Костина нормальная карта. Ну, пожалуй, двойку треф скинем. "Белый" купец забрал дамой… Спустя пару минут эту раздачу мы проиграли… Ничего всё ещё впереди, договорились играть прямо до танцев.

Ближе к девяти часам вечера, когда вот-вот должны начаться запланированные танцы, в комнату подтянулось несколько зрителей, среди которых были спутницы нескольких игроков, в том числе и моя. Люба поставила стул за моей спиной и повисла на шее, рассматривая карты в руке:

– Дорогой, сейчас начнутся танцы, ты надеюсь, меня пригласишь? – прошептала мне на ушко, хотя услышали все. Купцы усмехнулись.