— Судя по вашим манерам — это такое бардачное местечко, куда набирают патологических уродов с наинижайшим «ай-кью» и готовят из них докеров, — вежливо ответил я, изо всех сил стараясь облагородить свое «докерское» произношение. — Недаром вы так часто о них вспоминаете… А ваш бицепс и ваши боксерские успехи мне абсолютно по барабану. Хам должен быть наказан независимо от размеров бицепса — у меня такое правило. Но вы — исключение. Можете хамить сколько влезет — я вас не трону.

Рыжий внезапно вскочил, выдернул из нагрудного кармана блокнот с ручкой и, выдрав страницу, протянул ее мне.

— Пишите расписку! — требовательно произнес он. — Немедленно!

— Но позвольте! — удивился я. — Какую расписку? В чем?

— В том, что вы не имеете претензий ко мне за нанесенный физический ущерб! — Рыжий бросил ручку с листком на стол и наставил на меня указательный палец. — Сейчас мы с вами будем проводить честный бой. Я не терплю, когда чумазые докеры пытаются надсмехаться надо мной! Пишите!

— Никаких боев, — категорично отказался я, покосившись в сторону спальни полковника. — Вы гость, и я не буду с вами драться, я же сказал…

— А-а-а-а! — обрадовался рыжий. — Вот оно что! Да вы просто трус! Наглый, лживый, низкий, чумазый трус! Наговорили тут целую кучу, а потом в кусты… И что, у вас в команде все такие? Вот это мне дали рекомендацию! Вот это я попал!

А я-то рассчитывал… Все, я уезжаю. Жаль, столько времени потерял…

— Одну минуту, сударь. — Я взял листок с ручкой и с большим трудом нацарапал по-английски: «Нет претензий за телесные разрушения» — ничего более подходящего припомнить не мог.

Схватив листок, рыжий прочел мои каракули, саркастически ухмыльнулся и спрятал расписку в карман.

— А теперь иди сюда, мой грязный докер. — Он вдруг стремительно ухватил меня за руку и выволок одним рывком за середину комнаты.

Опп-па! — увесистый кулак рыжего со свистом рассек воздух над моей головой — в последний момент я таки умудрился освободиться от захвата и чуть-чуть присесть.

Щщщух! — второй кулак не замедлил последовать за первым — я опять присел, пропуская над головой хороший свинг, выполненный с глубочайшим знанием дела. Ну а далее все пошло по-старому, давно надоевшему сценарию. Не в моих правилах давать людям с такими физическими параметрами долго махать руками — эдак недолго и в реанимацию угодить. Нырнув под левую руку рыжего, я с удовольствием совместил его солнечное сплетение со своим коленом и, чуть завалившись вправо, мягким маховым ударом ноги угостил боксера по затылку. Никакого травматизма — только легкий нокдаун. Это же не враг, которого можно убить встречным ударом в сердце.

Рыжий тяжело рухнул на пол и скрючился, как червяк, хватая воздух побелевшими губами. Из спальни показался Шведов — очень вовремя!

— Не понял! — начальственно скривился полковник, с неудовольствием глядя на поверженного гостя. — Что это вы тут?!

— Вы сказали — занять, — флегматично ответил я, восстанавливая дыхание и усаживаясь в кресло. — Я занял. Гость имел желание удостовериться в бойцовских качествах рекомендованных ему «крышей» товарищей. Результат налицо…

— Совсем сдурел, — сокрушенно пробормотал Шведов, помогая гостю подняться. — Разве можно с такими, как ты, драться?

— А я ему объяснял, — сообщил я. — Он не поверил. Сказал, что зря потратил время — с трусами-де ему не о чем разговаривать. Пришлось отстаивать честь мундира. Так что — я не виноват.

— Мне бы в ванную, — внезапно прорезался рыжий, одной рукой вытирая проступившие слезы, а другой держась за грудь. — Привести себя в порядок… Да и в туалет захотелось что-то — по-большому…

— Чего он? — встревожился полковник. — Плохо? Сердце?