– Я тоже раньше такого не видел, – сказал Дейкстра. – Ни в одном из множества преданий, что хранятся в моей памяти, не говорится ни о чем подобном. Почему разлом стал точечным, а не линейным? Почему волна не разошлась вширь, а ударила в одну точку, как будто фронт волны был мечом, а разлом – меч-рыбой? И почему волна была направлена точно в центр вулкана?

– Как это в центр? – удивилась Джейн. – Волна ударила в лабиринты травоедов, а вулкан вон где.

– Все правильно, – сказал Дейкстра. – Но ты не учитываешь, что в холодных водах волну отклонило пассатным течением, еще надо внести поправку на боковой сдвиг и…

– На что внести поправку? – не поняла Джейн.

– Ну… – Дейкстра замялся, не понимая, как можно объяснить женщине сложное научное понятие. – Ну, когда какое-то тело под собственным весом движется вверх или вниз, оно обязательно чуть-чуть отклоняется вбок, хотя никакого течения в этом направлении нет. Когда Ахо Мудрый проводил наблюдения небесной тверди, он заметил, что на больших расстояниях вертикальный звуковой луч отклоняется от прямой линии, он счел, что пространство вселенной искривлено, но мне кажется, что этот парадокс должен объясняться как-то иначе, не так сложно.

Произнеся эти слова, Дейкстра заметил, что Джейн смотрит в сторону, а ее мимика выражает скуку. Жаль, не получилось понятно объяснить.

– Извини, Джейн, – сказал Дейкстра. – Я понимаю, это сложно… Короче, если провести прямую линию от точки разлома вниз, она попадает точно в жерло вулкана, а то, что волна ударила в сторону – проявление особого закона природы, трудного для понимания. То, что разлом указывает точно на жерло – вряд ли случайное совпадение, в этом должен быть смысл. И еще одна странность тут есть – разлом до сих пор не закрылся и, похоже, закрываться не собирается. Видишь, яркость свечения уже давно не меняется. По-моему, это не небесный разлом, а какое-то другое явление природы, очень редкое, а мы – первые люди, которым довелось с ним познакомиться.

– Для некоторых оно стало последним, – заметила Джейн. – Хорошо, что волна не ударила в рыцарскую скалу. Как думаешь, сколько травоедов погибло?

– Вряд ли много, – сказал Дейкстра. – Две-три восьмерки, ну, может, пять восьмерок, но не больше. Площадь поражения невелика, это только кажется, что там все наизнанку вывернуто. Вот увидишь, муть осядет, сразу станет видно, что не все так плохо.

– Что-то никто из травоедов на доклад к королю не идет, – сказала Джейн.

– Так король на охоте, – заметил Дейкстра.

– Ну да, – согласилась Джейн, – но травоеды-то этого не знают. Кстати, охотникам пора уже вернуться. Они ведь видели, что волна разлома ударила по родной земле.

Дейкстра улыбнулся.

– Сверху все видно намного лучше, чем ты полагаешь, – сказал он. – Вулкан подсвечивает теплые воды, на этом фоне точка удара должна быть хорошо различима. Охотники ясно видели, что волна ударила в жилища травоедов, и не задела рыцарскую скалу. Думаю, они вернутся не раньше, чем полностью нагрузят акулов свежим мясом. Хотя… Кажется, я что-то вижу.

Через минуту Джейн тоже разглядела длинную тень, быстро опускающуюся из холодных вод. А еще через минуту они наблюдали, как Роланд верхом на Росинанте описывает вокруг скалы круг, а в его руке зажат большой костяной меч, ослепительно сверкающий и пахнущий свежей кровью. Было ясно, что Роланд только что вырезал его из плавника живой протосфирены, причем немаленькой протосфирены, очень даже немаленькой, прямо скажем, огромной. Как он только отважился схватиться с такой зверюгой? Может, она попала под удар волны и была ранена? Надо будет расспросить Роланда, хотя, если все так и было, Роланд в этом ни за что не признается. Будет делать многозначительное лицо и не отвечать ни да, ни нет, дескать, не скажу из скромности, и не поймешь, действительно ли он совершил подвиг или просто удачно повстречал издыхающую тварь. Надо будет задать этот вопрос в присутствии Росинанта, акул тоже ни в чем не признается, но наверняка начнет фыркать и дергать хвостом – акулы слишком простодушны, чтобы не выдать ложь товарища неловким жестом.

– Какой герой! – воскликнула Джейн. – Дейкстра, ты когда-нибудь слышал о таком подвиге?

– Никогда не слышал, – ответил Дейкстра. – Король Роджер однажды видел протосфирену с примерно такими же мечами, но не отважился к ней приблизиться, а пустился наутек и никто не упрекал его в трусости. А чтобы рыцарь победил столь большую протосфирену в честном единоборстве – такого я не припоминаю.

– Клянусь, что никто не подарит мне последнего счастья, кроме великого Роланда! – воскликнула Джейн, и Дейкстра недовольно поморщился.

Конечно, отложить яйца, оплодотворенные прославленным рыцарем – великая честь, с этим никто не спорит. Но если бы Дейкстра единолично определял демографическую политику племени, он спарил бы Джейн не с Роландом, а с Дуайтом. Разве что Роланд лишится крови в одной из многочисленных авантюр, в этом случае можно рискнуть и истратить семя первой дамы на безрассудного, но удачливого героя. К тому времени, когда Дуайту придет время уступить королевский титул другому достойному рыцарю, из нынешних девочек наверняка вырастет хотя бы одна дама, достойная королевского семени. Врочем, это все отвлеченные мысли, не имеющие отношения к реальности. Потому что плетение родословных линий – неотъемлемая обязанность короля, а голос мудреца в таких делах исключительно совещательный.

Росинант приблизился к скале и затормозил, Дейкстру и Джейн мягко толкнуло поднятой волной. Роланд спрыгнул со спины акула и одним точным движением направил свое тело к беседующим. Аккуратно проскользнул между щупальцами сторожевых актиний, коснулся скалы присосками, остановился и провозгласил, протягивая меч на двух вытянутых руках: