Тарс не стал скрывать правду: пусть не расслабляются.
— …В Снавиче к тебе не могли подобраться, ибо твой отец, зная о планах Фейна, стерёг дворец как зеницу ока.
Честимир понял, на что намекает Володарович, и кивнул.
— Значит, и здесь будем стеречь. Своих людей приставлю.
Колдун прикинул что-то. А может, только сделал вид и сказал то, что уже давно было в голове.
— Я бы посоветовал вам оставить Волина. Хотя бы на время, пока не разберёмся, что к чему. Он хороший охранник, тем более знает всю правду. И местным объяснять ничего не придётся: они поймут, почему княжна оставила при себе земляка, — Володарович перехватил задумчивый взгляд княжича. — Не смотри, что он без руки остался! Волин не одному твоему дружиннику нос утрёт!..
Честимир качнул головой.
— Я вовсе не против. Оставить дядьку — хорошая мысль. Ты верно сказал: он знает, почему надо приглядывать за Яронегой, и натаскает охрану, которую я выделю.
С этим и разошлись. Честимир с невестой отправились искать Волина, а Володарович отдыхал, непринуждённо общаясь с маг’ярской знатью.
Глава 23
Свадьбу Честимира и Яронеги решили не откладывать, и по прошествии трёх седмиц маг’ярская столица звенела свадебными песнями. Город вычистили, вымыли, украсили флагами, а попрошаек и бродяг временно выставили за ворота: ничто не должно было омрачать столь радостное событие.
Радомир в силу понятных обстоятельств находился в стане невесты. За две седмицы до свадьбы Яронега перебралась из княжеского дворца в дом своих посажёных родителей — богатых и знатных маг’ярцев, приходившихся роднёй князю Светигою. С ней отправились и остальные тарсы. Володаровичу понравилось новое место: здесь можно было и с Волином по душам поговорить, и в тишине повозиться с новыми оберегами.
Наступил день свадьбы. Если с утра в доме ещё можно было находиться, то ближе к обеду началась сумятица. Мужчины от греха подальше старались вообще где-нибудь схорониться и не попадаться под руку суетившимся женщинам и девицам. Радомир с Волином и хозяин дома Свентояр только по выкрикам и обрядовым песням ориентировались, на каком этапе сборы невесты. Позади остались омовение и чесание волос. Яронеге предстояло надеть богатый наряд и дожидаться жениха, выслушивая советы старших подруг.
Мужчины не спеша направились к воротам, где неженатые парни тоже готовились встречать княжича, но по-своему: закрывали засовы и загораживали дорогу. Володарович не удержался и пошёл помогать, не обращая внимания на подшучивания товарищей. Волин прислушался к заунывной песне, полившейся из приоткрытого окна, и выразительно переглянулся со Свентояром.
— Ну, началось…
Седовласый маг’ярец смущённо кашлянул:
— Не знал бы, подумал, что поминают кого.
Подошедший к ним колдун промолчал, хотя по кислой физиономии было ясно, что он думает про все эти «сколько слёз выльешь до свадьбы, столько их не выльется после». А в доме, похоже, действительно кто-то плакал. Неужто Яронега расчувствовалась? Мужчина растерянно глянул в сторону ворот:
— Это я поторопился дорогу городить! Тут в пору бежать и самому ворота настежь отворять!
— Да где ж этот Честимир? — вторил Свентояр, не выносивший слёз, ни настоящих, ни наигранных.