Пока мы продвигались по коридору, серые разбойники атаковали еще несколько раз, но получали отпор. И когда железобетонная кишка неожиданно вывела нас в просторную комнату, где при нашем появлении зажегся яркий свет, крыс уже не осталось.

От слепящего света пришлось зажмуриться, и этим воспользовался прятавшийся в углумонстр. Он взревел и бросился на нас, раскинув руки с уродливыми когтями. Хорошо, что пока я моргал и тер глаза, мои спутники успели его обезвредить, а мы вновь получили разделенный на троих опыт.

– Смотри, какой жирный! Еще крупнее, чем тот, на лестнице! – воскликнул Майоров.

– Да ну, показалось… Хотя, и вправду…

Пока Марина и хоккеист перебрасывались короткими репликами, я наконец-то смог разглядеть нашего нового противника – все та же фиолетовая туша, к тому же жутко воняющая. Словно кто-то в замкнутом помещении одновременно пообедал вареным яйцом и не совсем свежей рыбой, а потом запил все это чесночной настойкой.

– Идем дальше? – спросил я, скривившись при виде выпученных белесых глаз, залитых кровью. Ну и зрелище.

Марина осматривалась, но ничего интересного в длинной прямоугольной комнате, не было. Серовато-зеленые стены, какие-то бурые липкие лужицы по углам и такие же потеки на потолке. Пара трещин, одна ржавая труба и больше ничего.

– Не понимаю… – протянул Майоров. – Странный бункер. Если это бомбоубежище, то почему так пусто? Должны же быть, я не знаю, стенды с противогазами, полки с аптечками, плакаты, инструкции… Да хоть надписи какие-то. Помню, когда я служил, у нас…

– Так, воспоминаниям будем предаваться потом, – прервал я его, но наш хоккеист не обиделся на резкость. Наоборот, расправил плечи и сосредоточенно посмотрел на меня. – Надо двигаться дальше.

Марина отстраненно кивнула, явно размышляя о чем-то своем. Эх, жаль, что связь в чате у нас пока односторонняя, не спросить ничего. Ну да не страшно, если так пойдет и дальше, я очень скоро подниму свой уровень, открыв новые игровые возможности.

Осторожно обойдя труп гуля, как я решил называть таких монстров (мои спутники это одобрили), мы снова оказались в коридоре, освещенном все теми же аварийными лампами. Снова показались крысы, но теперь мы справлялись с ними легко. Вскоре добрались до второй комнаты, которая ничем не отличалась от предыдущей. Вот только здесь было два гуля – начиналась жара.

– Гена, осторожней! – предупредил я рванувшегося в бой хоккеиста.

– Я придержу второго! – крикнула Марина, а он кивнул ей.

Пока один гуль рванулся к Майорову, другой, разинув пасть и обдав нас вонью, повернулся к Марине. Но что-то в его движениях было не так, будто бы у человека с нарушенными нервными функциями. Марина сосредоточенно глядела на него, а он ковылял, шаркая и покачиваясь. Ну, ясно – снова работа суггестора.

– Гена, быстрее! – крикнул я.

Широко размахнувшись, он врезал своему противнику клюшкой в висок. Гуль дернулся, как от удара током, и свалился на бетон, подрагивая в конвульсиях.

Майоров тут же подскочил ко второму гулю, заторможенному Мариной, и обрушил на него свое уже изрядно потрепанное, но все еще крепкое оружие. Девушка пошатнулась, я поддержал ее, но она отстранилась и сказала:

– Все нормально. Это быстро проходит.

Видимо, она говорила про откат от своей способности. Интересно, это такое же внушение, как и раньше, или какое-то более прямое воздействие на нервные окончания? Впрочем, важен результат, хотя и обидно, что я уже в третий раз остаюсь не при делах. Правда, доставшиеся после убийства сразу двух гулей плюшки заставили меня взглянуть на это попроще.

Вы получили опыт 600