— Райли, дружочек, не расскажешь ли ты мне, как все произошло?

На лице мальчика отразилось изумление, он открыл рот, и оттуда вырвалось потрескивание газированных пузырьков содовой, белесые остатки которой еще виднелись у него на деснах. Чертов «Дайет Райт» слишком холодный, сообразил шериф, и это вина Аль Метцера, отказавшегося поднимать температуру своих злосчастных охлаждаемых витрин и, как следствие, продававшего свои напитки наполовину замороженными.

— Держи, съешь батончик, — произнес Джарвис, вскрывая пакет и подталкивая его в сторону мальчика.

Райли откусил кусочек батончика и продолжил его грызть, соскребая зубами слой шоколада. Про себя Джарвис глубоко вздохнул. Он давно забыл о том, какое терпение требуется при работе с детьми. Он решил дать мальчонке время поесть сладостей, в конце концов, он это заслужил. Бросив взгляд на Джилл, он убедился, что она разделяет его мнение. Подождав, он вернулся к работе.

— Где ты был, когда все случилось?

— Что? — спросил Райли. Его подбородок усыпали крошки.

— Ну, ты знаешь… когда убили твоего отца.

— Меня там не было. Я уходил.

— Ладно.

Джарвис посмотрел на Джилл, записывавшую ответы.

— Тогда скажи, когда ты видел Мейпл Дженкинс? — еще раз спросил шериф.

— Раньше, когда предок вернулся. Она сидела с ним в машине. Потом он повел ее в дом. Тогда я и побежал за помощью. Из-за его голоса. Он был не такой, как всегда, звучал пусто, чтобы создать впечатление, впечатление… не знаю, как сказать… он словно хрустел на зубах, как сахар. Только у него это прогорклый сахар, если вы понимаете, что я хочу сказать.

— Их было только двое?

— Да.

— А в доме больше никого не было?

— Не знаю, я не заходил, я сидел снаружи, под своим любимым деревом.

— Ты знаешь, что там делали твой отец и Мейпл?

— Нет, но уверен, ей это никак не могло понравиться. Я знаю своего папашу, особенно когда его голос становится как прогорклый сахар.

Джарвис мрачно покачал головой. За прошедшие годы волосы его совсем поседели, как и его усы, и в глазах мальчишки он наверняка казался столетним старцем, хотя, быть может, это его и успокоит, понадеялся он. Во всяком случае, сам он хотел бы успокоиться. Судя по виду мальчика, он знает то, чего ребенок не должен знать про своего родителя.

— И твой отец часто делал это с другими девочками из твоей школы?