— Армантьер. Это же так просто.
— Это просто для человека с тысячью пистолями на руках. У того, кто бренчит теперь только мелочью, память слабая. Напишите мне это название на клочке бумаги. Ведь в названии города нет ничего порочащего, не так ли?
— Как знать… — задумалась я.
Те, кто меня ищет, найдут в любом случае.
— Ну так и быть, я готова набросить тень на свое доброе имя.
Рошфор взял листок бумаги, на котором стояло одно слово «Армантьер», сложил его и засунул за подкладку своей шляпы.
— Прощайте, миледи.
— Прощайте, граф.
Рошфор, звеня шпорами, ушел.
Итак, я не открыла ему, что госпожа Бонасье находится в монастыре. Потому что мне она нужна в качестве заложницы. Старое, доброе, испытанное веками средство успешно вести переговоры.
Видит Бог, зла я ей не желаю, но если наметился еще один путь к спасению, почему бы не попытать счастья?
Не успела за Рошфором закрыться дверь, как в комнату опять скользнула госпожа Бонасье.
Я встретила ее радостной улыбкой.
— Итак, то, чего Вы опасались, случилось, — сказала она печально. — Сегодня вечером или завтра кардинал пришлет за Вами.
— Кто это Вам сказал, дитя мое?
— Я об этом слышала из уст самого гонца.
— Подойдите и сядьте тут, возле меня, — попросила я.
— Извольте. Госпожа Бонасье села.
— Подождите, надо удостовериться, не подслушивает ли нас кто-нибудь, — поднялась я.
— К чему все эти предосторожности? — с легкой тревогой спросила кастелянша королевы.