— Альв, милый, ты прекрасно знаешь, что дело не только в оскорблении, которое ты нанесешь такой важной особе! Мы должны, работать в поте лица, чтобы не потерять Гростенсхольм. Если мы его упустим, за ним, как лавина, последуют Линде-аллее и Элистранд. У нас больше нет Александра Паладина, который, сидя в Дании, улаживал все наши денежные дела.
— Мы не можем потерять Элистранд, — с трудом проговорил Альв. — Гростенсхольм принадлежит нам, и, если мы потеряем его, Люди Льда лишатся частицы своей души. Но, что касается Элистранда, там живет Ульвхедин со своей семьей и Тристан со своей, и мы не можем лишить их дома.
— А если написать Виллему и Доминику и попросить помощи у них?
— Им тоже сейчас приходится трудно. Тенгель работает как вол. Дан говорил, что они уже продали кое-какие ценные вещи. Нет, мне действительно нельзя отменять встречу с судьей, пока я не улажу дело с Гростенхольмом. Нас может спасти только его указ. — Альв потер лоб и покорно вздохнул. — Хорошо, я дождусь судью, он пробудет у нас несколько дней. Но потом я все равно поеду за ними, ведь я знаю, куда они направляются.
— Ладно, — согласилась Берит. — Потом поезжай.
— Дан записал рассказ Калеба из книги Микаела. Там говорится о дороге в Долину Людей Льда. Калеб был там один раз, ты знаешь.
— Да. Послушай, как желна кричит к дождю. Они прислушались к резкому, жалобному крику птицы.
— Или к несчастью, — пробормотал Альв.
— Будем верить, что к дождю! — твердо сказала Берит.
Ульвхедин вывел из конюшни свою лошадь и поскакал в Элистранд. Копыта глухо стучали о сухую землю.
— Боже милостивый, помоги нашей девочке! — прошептал Альв. — Помоги всем троим! И главное, Ульвхедину!
— Да, главное ему, — тихо сказала Берит.
3
У Дана была с собой вьючная лошадь, без нее он не мог обойтись. Снаряжение у него было громоздкое и неудобное.
Путь его лежал к Довру. Там была богатая флора, и ее следовало изучить.
А дальше будет видно, продолжит ли он путь на север.
Вот если бы кто-нибудь составил ему компанию!
Но члены его рода, как правило, были одинокие волки. Они совершали свои поездки без провожатых.
Хорошо бы с ним была сейчас Ингрид! С ней так легко разговаривать! У нее неженский ум.
Но пусть она лучше никогда не узнает, что он так думает! Женщины их рода, уж коли на то пошло, всегда гордились тем, что они женщины. Они придавали этому большое значение и взвивались на дыбы, если кто-нибудь задевал их женскую гордость.