– Я же говорила, что…

– Ладно, оставайтесь по месту проживания. Я сейчас к вам подъеду и решу вопрос о вашем дальнейшем пребывании. Сейчас только группу вызову и сразу к вам.

– Какую группу? – не поняла Марфина.

Но из трубки уже неслись короткие гудки.

Теперь она не хотела никого ждать. Сейчас примчится следователь с какой-то группой и ее снова отвезут в камеру, где, по утверждению подполковника юстиции, ей будет безопасней. Снова начнутся допросы, целью которых будет попытка доказать предъявленное ей обвинение… Этого допустить нельзя. Надо бежать, где-то спрятаться, отсидеться до тех пор, пока все не прояснится – пока даже Егорову не станет понятно, что она здесь ни при чем…

Нина выскочила в прихожую, надела кроссовки, остановилась на мгновение, потому что розовый костюмчик никак не гармонировал с синими кроссовками. К тому же костюм этот она уже носит два дня… Кроссовки пришлось снять и надеть туфельки на низком каблуке, которые ей никогда не нравились, но зато они были красного цвета. Времени переодеваться, рыться в разбросанных на полу вещах в поисках чего-то более достойного уже не было.

В лифте спустилась на первый этаж.

Что-то крикнула ей вслед консьержка, но Нина не расслышала, да и времени задерживаться не было. Выскочила на крыльцо и поспешила к площадке, на которой стояли припаркованные автомобили. До ее «Вольво» оставалось не более двадцати шагов, когда Нина достала из сумочки брелок, чтобы снять сигнализацию и разблокировать дверь. Нажала на кнопку… И тут же сверкнуло пламя, грохнул взрыв, подбросивший автомобиль… Включились сигнализации других машин. Марфина попятилась, потом развернулась и бросилась в конец двора, понимая, что несется в самую темную часть окружающего ее пространства – туда, где высокие кусты и мрак.

Она сидела в кустах, трясясь от страха, смотрела из своего убежища на людей, выскочивших во двор. Водители отгоняли свои автомобили подальше от места взрыва. Кто-то достал огнетушитель, попытался сбить пламя, но тут же бросил бесполезное занятие. Вскоре приехали пожарные, лениво полили водой обгоревший черный скелет автомобиля. Нина прошла кусты, потом пошла по узкой дорожке к соседнему дому, к подъезду которого подкатила машина такси. Из такси вышел пассажир, автомобиль начал выруливать, чтобы развернуться, осветил фарами Марфину, и тогда она стала размахивать руками.

Села в салон и не могла отдышаться, как после долгого бега.

– Куда едем? – спросил водитель-узбек.

– Не знаю, – ответила Нина.

– А куда надо?

И опять ответить было нечего. Пришлось доставать из сумочки телефон, как будто в нем хранился ответ. Можно было бы позвонить кому-нибудь из знакомых, напроситься в гости, а потом остаться там ночевать. А утром уже на свежую голову попытаться спланировать дальнейшие действия, потому что сейчас была только одна мысль: бежать, бежать, бежать! Но бежать было некуда. И позвонить теперь вряд ли удастся, потому что телефон разрядился.

Она махнула рукой, показывая водителю, что двигаться надо прямо. А тот уже заметил, что у пассажирки проблема с мобильным.

– Э-э, – сказал узбек, – хочешь, тебе телефон дам? У меня есть хороший такой.

– Кто-то забыл в такси? – догадалась в Марфина.

– Зачем забыл? – обиделся водитель и начал объяснять. – Он приехал, а денег у него совсем нет – кончился. Вот и говорит: возьми мой телефон. Телефончик пятнадцать тысяч стоит, а я тебе за десять отдам. Там даже сим-карта есть.

Нина покачала головой и попросила:

– Мне бы свой подзарядить. Если у вас есть зарядное устройство.