Далтон Нили занимал в Белом доме должность пресс-секретаря. Дэвид Меррит сам нашел его и долго готовил его к этой работе – вместе со своим советником Спенсером Мартином.

– Официальный запрос поступил из офиса Далтона. – Ванесса извлекла из сумочки пузырек с валиумом и вытряхнула на ладонь таблетку. – Эта Тревис несколько дней подряд пыталась мне дозвониться. Я не брала трубку, но она такая настойчивая.

– Репортер, у которого отсутствует это качество, просто обречен умереть с голоду.

Метнувшись к жене, президент схватил ее за руку и отобрал маленькую желтую таблетку, после чего сунул ее обратно в пузырек, а пузырек – в сумочку.

– Мне это нужно, Дэвид!

– Нет, не нужно. Кстати, с этим тоже пора завязывать. – Забрав у нее из рук бокал с вином, Меррит поставил его на столик. – Тем более что нельзя мешать алкоголь и таблетки.

– Но это только второй бокал!

– Нет, третий. Не лги мне, Ванесса.

– Ну, ошиблась. Подумаешь! Я…

– Когда речь идет об алкоголе, это не ерунда. Так вот, насчет репортерши. Не она загнала тебя в угол – ты сама это сделала. Она бы и не подумала названивать тебе, если бы не твоя дурацкая идея пригласить ее на кофе. Ведь именно так все произошло?

Президенту доложили об их встрече в тот же самый день, поэтому он не был так уж сильно удивлен, когда Барри Тревис попросила его супругу об интервью. Куда больше его беспокоил тот факт, что Ванесса сама, не посоветовавшись с ним, решила встретиться с кем-то из представителей прессы. Ванесса и журналистка – в особенности эта, с весьма сомнительной репутацией, – воистину гремучая смесь, от которой можно ждать любых неприятностей.

– Ты шпионил за мной? – возмутилась она.

– Ванесса, почему ты решила с ней встретиться?

– Мне нужно было с кем-то поговорить! Это что – преступление?

– И ты выбрала для этого журналистку? – Меррит скептически хмыкнул.

– Она послала мне письмо, написала, что соболезнует нашей утрате. Вот я и подумала, что нашла человека, перед кем можно излить душу.

– В следующий раз, когда у тебя возникнет подобное желание, сходи к священнику.

– Не слишком ли много шума из-за чепухи, Дэвид?

– Если это чепуха, почему ты не поговорила со мной?

– Потому что все это было не так уж важно – до того дня, когда она попросила об интервью на камеру. Я искренне считала, что тут нечего обсуждать. К тому же мисс Тревис пообещала, что все, сказанное мной в тот день, останется между нами. Мне просто нужно было… поговорить – как женщина с женщиной, понимаешь?