Огромный центральный гологравизионный монитор мигнул пару раз и потух. Диспетчеры стали быстро покидать зал.

– Угроза разгерметизаци первого дока и главного причала, – продолжал вещать роботизированный оракул. – Всем находящимся в первом доке и у главного причала немедленно занять места в спасательных капсулах…

– Да чтоб тебя!.. – вырвалось у Блумберга, когда Барбара схватила его за руку и поволокла к выходу.

– Черт бы вас побрал, Блумберг, переставляйте ноги!

Айво выдернул руку и побежал рядом с инженершей:

– Куда?..

– К капсуле, другого выхода нет! – задыхаясь, ответила Лоик.

Блумберг не имел времени соотнести происходящее на станции и поведение Лоик, которые не вполне коррелировали между собой. Ему оставалось лишь удивляться той решительности и уверенности, с которой действовала гражданский инженер Лоик.

Они бежали по слабо освещенному аварийными огнями туннелю в потоке других работников станции – инженеров, техников, диспетчеров. Вагонетки МГА беспомощно валялись на полу – магнитный несущий контур вышел из строя. Лоик подбежала к металлической обшивке и крутанула ручной вентиль выпирающего из стены люка.

– Помогите мне!

Блумберг вцепился в ручку и изо всех сил потянул на себя. Люк стал медленно, словно нехотя, поддаваться. Когда он полностью распахнулся, Лоик заглянула внутрь и повелительно кивнула головой:

– Залезайте, быстрее!

Айво не заставил себя долго упрашивать и нырнул в спасательную капсулу. Лоик последовала за ним, секунду помедлила, ожидая, что к ним впрыгнет кто-нибудь еще, не дождалась, и только после этого захлопнула и загерметизировала люк. Вместе они задраили внутренний люк капсулы и вплыли в кресла. В капсуле гравитация практически отсутствовала. Спасательный шлюп был рассчитан на шесть человек. Лоик протянула руку и резко потянула на себя красный рычаг. Взвыла сирена и на замерцавшем мониторе замелькали цифры обратного отсчета: пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…

– Пристегнитесь! – прокричала Лоик, стараясь перекрыть взвывы оглушительной сирены и щелкая замками ремней. – Будет восемь же!

Блумберг нащупал пряжки и поспешно совместил пятиточечный ремень на центральном запоре на груди.

– Три, два, один, старт!

За спиной загрохотало, и Блумберга так вдавило в ложемент, что в глазах потемнело. Слава богу, жесткое ускорение продолжалось не более пяти секунд, после чего разгонные бустеры отключились. На обзорном экране появился медленно удаляющийся Тетраэдр. Айво с удивлением заметил, что форма астроверфи изменилась. Теперь вся пирамидальная конструкции была сильно вытянута и продолжала удлиняться. Стало заметно и постепенное ускорение ее продольного вращения. От Тетраэдра продолжали отсоединяться серебристые точки – это из коротких шахт выстреливали спасательные капсулы, уводившие людей подальше от астроверфи.

Айво повернул голову и посмотрел на Лоик. Она, как и он, широко раскрыв глаза, наблюдала за происходящими с Тетраэдром трансформациями.

«Значит, Барбара тоже не знала о том, что произойдет? – подумал швед. – А, может быть, знала, но не ожидала вот таких катастрофических последствий? Последствий чего? Эксперимента? Тогда – какого эксперимента, и кто его заказчик и исполнитель? Хотя исполнитель, вольный или невольный, похоже, известен – это Франсуа Бонне».

– Ганимед один, Ганимед один, ответь Охотнику!