Он открыл маленький полиэтиленовый пакетик с застежкой, осторожно высыпал в него отмеренную порцию и запечатал. Даниэль понял, что явился прямо на предпродажную расфасовку утренней доставки посредством голубей и соколов. Не стоило ему этого видеть. Увы, слишком поздно.

— Сколько тебе надо? — спросил Сёренсен.

— Нисколько мне не надо. Если моего брата здесь нет, думаю, я лучше пойду.

Неверный ответ.

Вскинув брови, Ковальски подался через стол и с неподдельным удивлением спросил:

— Так чего ты на самом деле хочешь-то?

Упоминать Макса явно оказалось ошибкой. Даниэлю пришлось сменить тактику.

— Сколько это стоит? — Вопрос он подкрепил видом своего бумажника.

— Что? — вполне дружелюбно осведомился Ковальски.

— Вот это, — ткнул пальцем Даниэль.

— Не понимаю, о чем ты. Здесь ничего нет.

Ковальски положил пакетик на стол и поднял очки на лоб. Сёренсен ухмыльнулся и принялся массировать себе плечо.

— Или ты что-то видишь? — не унимался Ковальски.

Опять промашка. Даниэль покачал головой и спрятал бумажник.

— Кокаин? Об этом ты подумал?

Даниэль отвернулся от белых пакетиков, и глазам его снова предстало зеркальное изображение комнаты. Двое наркодельцов с весами, он сам посередине, Келлер в углу.

Однако кое-что по сравнению с предыдущей картиной изменилось: теперь Келлер держал в руке большой охотничий нож. Держал как-то вяло, отнюдь не угрожающе. Может, нож у него и был все это время, а Даниэль просто не замечал.

Ковальски вновь водрузил очки на нос, положил бумажку обратно на весы и с величайшей сосредоточенностью стал сыпать на нее порошок из пакета. Соколы так и заходились в своем вольере снаружи. Короткие хриплые крики, исполненные тревоги и отчаяния.

— Конечно же, существует вероятность, что однажды кто-нибудь да предложит тебе нечто вроде этого, — задумчиво проговорил Ковальски, открывая новый пакетик с застежкой. — Но я понятия не имею, сколько это стоит.

— Конечно, — выдавил Даниэль.