Полицейские выглядели усталыми, они как будто уже сдались. Меня спросили, где я собираюсь провести лето — в проклятом Халле, где же еще! — и отпустили. Выйдя на лестницу, я увидела Майка. Он ждал меня, и его лицо выдавало беспокойство.

Я спускалась по ступенькам очень медленно, как королева. И чувствовала: сейчас произойдет нечто очень важное, возможно то, что определит всю мою дальнейшую жизнь.

— Ну? — с тревогой спросил он.

— Все будет хорошо. Вряд ли они знают, кто убил Марту.

— Полиции известно, что я был с ней…

Он явно чего-то недоговаривал, но это сейчас не имело для меня значения.

— Все нормально. Я сказала, что видела тебя, но не с ней.

Он шумно выдохнул:

— Черт! Спасибо, Эли. Мне просто нельзя иметь компромат в личном деле, если я собираюсь в юристы. Ты даже не представляешь, как много для меня сделала!

Я оглядела лужайку, щурясь от солнечного света. Последний раз я спустилась по этой лестнице, ступала по этой траве. Все заканчивалось.

— Можно мне снимать жилье вместе с вами? — вдруг спросила я. — Я не могу остаться дома. Из-за отца…

Он помолчал, прежде чем ответить.

— Там всего две спальни, Эли.

— Я знаю.

Именно в этот момент между нами было все решено — почти двадцать лет брака, двое детей, этот нелепый дом… вся наша жизнь, которую запустила маленькая ложь, даже почти и не ложь.

Майк снова молчал. Я просила так много, что мне следовало бы трястись от страха, но я чувствовала себя очень сильной.

— Я поговорю с Каллумом, — наконец произнес он. — Думаю, будет неплохо поделить арендную плату на троих.