Шорох газеты, шлепнувшейся на коврик у двери, стал напоминанием о том, что большой мир за стенами дома только и ждет, когда я впущу его. Вскоре на меня свалятся дела, заботы и обязанности. Но прежде я снова позвонила Тане.

— Извините за ранний звонок, — начала я, — мне хотелось застать вас до работы.

— Я всю ночь думала о нашем разговоре, — призналась она.

— Вы не могли бы выяснить, с кем вчера встречался Грег?

— Он весь день провел в офисе, потом уехал домой.

— Может, он по пути заезжал к кому-нибудь из клиентов, отвозил что-нибудь. Если бы вы заглянули в его ежедневник…

— Элли, я сделаю все, что понадобится, — заверила Таня. — Но что я должна искать?

— Или спросите у Джо, не говорил ли Грег вчера ему что-нибудь.

— Джо не было в офисе. Он уезжал по делам.

— С Грегом в машине была женщина.

— Уже поняла. Я постараюсь.

Я поблагодарила ее и повесила трубку.

Мне совсем не хотелось ни есть, ни пить, но я решила, что должна проглотить хоть что-нибудь. На кухне при виде кожаной куртки Грега на спинке стула, меня накрыло так, что стало трудно дышать. Раньше меня часто раздражала его привычка развешивать одежду по стульям: почему нельзя убрать ее на вешалку? В нашей жизни таких размолвок было множество. Пока я варила кофе, ко мне явились и другие воспоминания. Кофе был бразильский, того сорта, который всегда выбирал Грег.

Я вдруг осознала, что дом по-прежнему выглядит почти таким, каким Грег оставил его, но каждым своим действием, каждым движением и поступком я устраняю следы присутствия мужа, лишний раз подтверждаю, что его больше нет в живых. С другой стороны, какая разница? Он умер. Я сняла его куртку со спинки стула, унесла в коридор и повесила на вешалку.

На полке в коридоре лежал мой мобильник, я увидела, что мне пришла эсэмэска, а потом обнаружила, что она от Грега, и на миг почувствовала себя так, словно кто-то обеими руками схватил мое сердце и выжал его, точно тряпку. Негнущимися пальцами я принялась нажимать кнопки телефона. Эсэмэска пришла вчера, вскоре после того, как я отругала Грега за то, что он задержался в офисе, хотя и обещал приехать пораньше. Совсем короткое послание: «Прости прости прости. Я идиот». Я уставилась на эти несколько слов и вдруг прижала телефон к щеке, словно надеясь, что частица Грега, сохранившаяся в его сообщении, коснется меня.

Я налила себе кофе, взяла телефонные книжки — свою и Грега, блокнот и задумалась, с каких звонков начать. Вскоре стало ясно, что мой мозг отказывается работать как полагается: пришлось записывать буквально все, чтобы кого-нибудь не забыть или не позвонить кому-нибудь дважды. В первую очередь следовало известить близких друзей. Но сначала — моих родителей.