Швыбдик добавил:
– Я открывал ящик для комиссии.
– Больше никто?
– Никто.
Высокая тонконогая собака с длинными стоячими ушами немедленно была направлена в кладовую. Она вошла, обнюхала ящик, бутылки, подошла было к Швыбдику, потом круто повернула, уверенно подошла к Черномазому и положила ему на плечи свои тяжелые лапы.
Никакие уверения в невинности не были приняты от несчастного.
– Докажешь на суде! – утешали его губернские коллеги.
В их принципах было безусловное доверие своему четвероногому помощнику, вплоть до противоречия здравому смыслу, не допускающему, чтобы представитель розыска сам совершил уголовное деяние, но жители Ошпыркова, которые немедленно узнали о происшедшем, руководствовались несколько иной логикой.
– Вот рука господня! – говорил отец Приклонский. – Скрывая тайну от взрослых и мудрых, открывает он ее неразумной твари!
Обыватели обнаглели, втайне подсмеивались над большевиками и разносили тлетворный яд злостной пропаганды далеко за пределы Ошпыркова и даже Ошпырковского уезда.
Сотни и тысячи богомольцев ежедневно собирались со всех сторон, чтобы только посмотреть на чудесный крест, появились слухи о происшедших от этого креста исцелениях, что привлекало еще большие толпы, так что власть лишена была возможности предпринять что-нибудь в отношении креста, защищенного силами невежественного фанатизма.
«Контрреволюционные элементы, – читаем мы в одном из официальных документов, – ходили задрав нос и плевать хотели на Ошпырковский исполком».
В разгаре всей этой суматохи и полнейшего смятения, овладевшего местными деятелями, в тот момент, когда экстренное заседание обсуждало очередную резолюцию, направленную на предмет успокоения возбужденных умов, рыжая лошадь остановилась перед так называемым дворцом, и человек в желтой коже и шапке-буденовке вошел в помещение совета.
– Приехал! – обрадовались все. – Товарищ Игнат приехал!
И немедленно поручено было товарищу Игнату расследовать столь затянувшееся дело о явлении нечистой силы, а равно и о чудесном исчезновении золотого запрестольного креста.
– Не так! – заметил Игнат, когда услышал рассказ о предпринятых в этом отношении мерах. – Надо опять убрать крест и положить на прежнее место!
Так и сделали.
По городу вдруг разнесся слух, что бесы снова появились в Ошпыркове. Рассказывали о всаднике огненном и на огненном коне, который прилетел ночью, яко тать, и ныне смущает покой искренно верующих. Несчастная Аннушка чувствовала себя уже заранее напуганной грозящими повториться в ее доме событиями, ибо бес почему-то избрал ее дом ареной для своей преступной деятельности.
Новость эта застала отца Приклонского врасплох:
– А вдруг бесы не явятся?