А впрочем, какая разница?

Запахи пьянили меня. Я вдыхал и вдыхал их, не желая думать больше ни о чем.

В уши проникало пение птиц, шорохи мелких животных, что возились в траве, стрекотание тысяч насекомых и их полет. Я вдруг понял, что могу сконцентрироваться и усилить одни звуки, убрав другие. Направление звуков и расстояние до них не составляло для меня загадки — я знал их абсолютно точно.

И я был счастлив.

Глядя в бездонную синь, широко раскинув руки в стороны, я ощущал, как за ней, далеко вверху, вращаются те самые тысячи миров, про которые говорил Дем.

Не знаю, сколько времени я наслаждался небом, запахами и шумом жизни вокруг. Шелест травы стал тише, а привкус ароматов менее ярким.

Невозможно наслаждаться счастьем вечно. И даже сколько-нибудь долго.

Я разглядел, как шевелится кончик моего носа. Почему-то длинный и черный. Я удивился, ощупал свою голову, и понял, что она стала более плоской, а лицо вытянулось. А затем обратил внимание на руки — такие небольшие раньше, с тонкими пальцами. Руки стали длинными, а ладони превратились в широкие когтистые полу-лапы.

От неожиданности я сел. И разглядел такие же длинные лапы вместо своих ног. В ответ на мое изумление ноги вдруг пошевелились. А хвост между ними мотанул из стороны в сторону.

Тогда я встал. Впервые в жизни я встал на ноги. Сам. И даже смог стоять.

Я неожиданно оказался высоко от земли. Как никогда раньше. Привычка смотреть на мир от уровня коляски заставила мою голову закружиться.

Густое разнотравье тянулось вдоль кромки лиственного леса, с гигантскими деревьями, вершины которых подпирали небесную синь. Вдоль опушки коричневой лентой петляла грунтовая дорога, с большими, сверкающими на солнце, лужами.

Рядом с коляской стоял рюкзак. Квадратный, кажется из плотного брезента. Сверху, на клапане, белел листок бумаги.

Я шагнул к рюкзаку, неуверенно и осторожно. И упал. Я не умел ходить. Но мои новые ноги оказались сильными, и я легко поднялся снова. Меня наполнял восторг.

Добравшись до рюкзака, я снял листок бумаги, и поднес его к глазам. Чуткий нос уловил запах Демьена, с легким привкусом тухлого мяса, оставленного, надо думать, Пилатом Изуба.

«Теперь это твой мир, Рекс. Я не знаю, чем закончится твой путь. Это знает Пилат, но он никогда мне не скажет. Вряд ли твоя жизнь окажется слишком легкой. Так не бывает. Но уж всяко должна оказаться лучшей, чем жизнь прежняя. Дружба с тобой — самое ценное, что у меня когда-либо было. Я запомню её, и пронесу в сердце сквозь любые миры. Прощай, Рекс. Твой Демьен».

— Спасибо, Дем, — прошептал я.

Самый волшебный, самый лучший подарок, который мог сделать только истинный ангел. Он преподнес его мне, через боль расставания. А я, в свою очередь, постараюсь не подвести его.

В рюкзаке обнаружилась одежда — зеленая куртка без рукавов, с множеством карманов, а также бриджи. В последних обнаружился даже вырез под хвост. Ещё я нашел в рюкзаке сушеное мясо, флягу с водой, иголку с нитками, и компас.

Одевшись, я накинул на плечи рюкзак, и направился к дороге. Каждый мой следующий шаг давался все легче и легче, так что вконец я побежал, вприпрыжку, наслаждаясь хлещущей по ногам травой. Рот открылся, и мой длинный розовый язык смешно болтался из стороны в сторону.