– Так что же вы предлагаете?

– Я бы на твоём месте пока не дёргался, месяца три тут пожил, а затем уже можно и дальше идти.

– А можно?

– Дык чего ж мне, жалко, что ли? Окромя меня здесь никто, почитай, и не появляется. С голоду не помрёшь, кое-какие припасы в подполе есть, да и я буду наведываться раз в месяц. Дровишек уж нарубить-то сможешь, вон колун в углу стоит, отвары какие варить – подскажу.

– А если погоня всё-таки набредёт на вашу заимку?

– Оно, конечно, всякое может быть, – философски заметил Кузьмич. – Иногда и баба пятерню рожает, у нас такое было три года назад, вот те крест. Однако ж другого ничего предложить не могу. Идти тебе через зимнюю тайгу, тем паче в таком состоянии, всё равно нельзя. Ну как, остаёшься?

– Остаюсь, – ответил я после лёгкой заминки.

– Ну и ладно. Тогда давай обживайся, попозже я тебе покажу, что в подполе хранится, а я пока шкурками займусь.

Следующие два часа охотник соскабливал со шкурок жир, прирези мяса и сухожилия, протирал тряпкой с опилками и натягивал на деревянные дощечки в метре от печки. Назывались они правилки, как объяснил Кузьмич. Беличьи – на мелкие, шкурку росомахи – на правилку покрупнее.

– Теперь пусть сохнет, – произнёс охотник. – А я пока раствором займусь.

В соляном растворе шкурки должны пролежать не меньше двенадцати часов. За это время мой спаситель собирался походить по округе и ещё пострелять пушнины.

– К вечеру вернёмся, может, даже с прибытком. Тогда уж можно будет и в заготконтору всё сдавать. Вон под топчаном ещё десятка два шкурок лежит, уже готовых, – кивнул он на мою лежанку.

– И много платят?

– Сколько платят – всё моё, – усмехнулся охотник. – А если серьёзно, то на жизнь хватает, но и только. Ну и кое-что дочке в Ленинград отправляю, она у меня там на врача учится.

– А жена ваша где?

– Так нет её, – нахмурился Кузьмич. – Три года уже, как от чахотки померла. Дочка и сказала, что выучится на врача, чтобы в нашем посёлке никто больше не умирал.

– Обещала вернуться? Похвально, хотя в Ленинграде наверняка у неё будут предложения работы, если она закончит учебное заведение с хорошими оценками.

– Вернётся, куда она денется… У неё жених здесь, Ванька, сын директора заготконторы, они жениться решили, когда моя Дашка учёбу закончит. Я уж, чего там, сам понемногу на свадьбу откладываю, какое-никакое приданое всё равно нужно.

– А сами вы, извиняюсь, потомственный охотник?

– Потомственный ссыльный, – хмыкнул в бороду Кузьмич. – Деда моего в эти края ещё при Александре Втором Освободителе вместе с семьёй сослали, чтобы в Москве народ не мутил. Я уж здесь родился.