— Сейчас будет.

Элль ушла в комнату и вскоре вернулась с маленьким фотоаппаратом.

— Возьмись руками за тарелку.

— Зачем? — опешил.

Она смотрела на экран камеры, оценивая ракурс.

— Тебе жалко? — прошептала увлеченно. — Интрига — основа интереса.

— Что у тебя с учебой? — спросил, выполняя ее просьбу. Обхватил руками тарелку, но Элль тут же отложила камеру и взялась за его руки:

— Расслабь, — скомандовала азартно, приоткрыв ротик и закусив губу, а он чувствовал, как по телу пошла волна удовольствия от ее прикосновений. — Эту вот так, — устроила ладонь с одной стороны так, как ей казалось правильным, — слушай, да расслабься! Ты так хватаешься, будто снова готов отправить тарелку в стену!

Усмехнулась и взялась за камеру.

— Я вопрос задал.

— Бросила. Мне отказали в дистанционном обучении. Не было у них такого варианта, даже… — она сглотнула, — Дик не смог помочь.

Хотелось сжать руки в кулаки.

— Тш, спокойно, — Элль снова поправила его ладонь, и этот жест успокоения вдруг поразил, как молнией. Раздражение за секунду схлынуло, он даже прикрыл глаза обескураженно. А она, ничего не замечая, принялась делать кадр за кадром.

Фейс наблюдал за сценкой с усмешкой, которую уже невозможно было прятать даже за кружкой кофе:

— Будешь звездой, старик! — заметил, прокашлявшись.

— Я еще не пробовала панкейки, — усмехнулась Элль, — вдруг он пересолил…

— Тогда говорят, что повар влюбился, — ехидно заметил Фейс.

Элль закусила губу, чтобы не улыбнуться, но он думал о ее разбитых планах на жизнь, и было не до улыбок:

— Восстановиться можно?

— Конечно, — пожала рыжая худыми плечами. — Как только вернусь домой…