Хотя, может, он слишком близко принимает? Элль теперь пьет, курит и спит с другими мужчинами. Кофе — самое меньшее, чем она могла задеть его мужское достоинство.

Фейс хмуро пялился в ноутбук, ничем не проявляя интереса к происходящему вокруг.

— Фейс, а у тебя есть девушка? — вдруг спросила Элль.

Обернувшись, он увидел, как рыжая уязвимо поджала коленки к груди и откинула голову на стенку. При этом хорошо было видно пастельный рисунок вен на белоснежной шее, соблазнительно выпирающие ключицы, худые плечи и маленькую грудь… Все, что он так любил. Тяжело сглотнув, он отвернулся к своим панкейкам.

— Нет, — серьезно отозвался друг. — С моей жизнью постоянную не заведешь.

— Ну почему? — так тихо отозвалась Элль, что он едва расслышал за шипением теста на сковородке. — Она внезапно может завести тебя, и тогда уже выбора не будет.

— Не выйдет, — разулыбался Фейс. — Так не бывает, я сам решаю.

— А Фейс — твое настоящее имя?

— Феликс.

Чили прыснула:

— Тебе не идет.

— Поэтому Киран и прозвал меня по-другому, — рассмеялся Фейс.

Горка панкейков быстро росла, кофе уже наполнило кухню своим ароматом.

— Почему «Фейс»?

— Потому, что он встречал все лицом, — обернулся к ней с серьезным видом. Фейс давился смехом, испортив момент, а Элль улыбнулась, переводя взгляд на темнокожего:

— Оригинально.

— Очень, — усмехнулся Фейс. — У меня и правда до пятнадцати лет лицо не заживало. Пока Киран не появился…

Он видел, что Элль очень хотелось посмотреть на него в этот момент, она даже прищурилась, пытаясь удержаться взглядом за вид в окне. Но когда он поставил перед ней тарелку с двумя панкейками в сметанном соусе и веточкой мяты, все же перевела на него взгляд.

— Можешь фотографировать.

— А кофе?