В кабинет невесть откуда врывается солнечный зайчик, прыгает по стене, проказливо попадает мадам прямо в лицо и исчезает, напоследок ярко осветив её волосы.

— Ринон?! — охает она.

Я молчу. Небесного тепла я не чувствую. Возможно, маленьким чудом стала случайность. Возможно, Ринон продолжает присматривать за нами.

Мадам затихает, опускает голову, обнимает себя руками. Можно подумать, что она плачет, но нет, ни слезинки. Да и выражение лица у неё не грустное, а задумчиво-неверящее. Мадам несмело улыбается краешком губ. Ей стало легче, хорошо.

Мы сидим, молчание затягивается, но оно очень уютно. Мадам бы сейчас побыть наедине с собой, но, если я встану и уйду, это будет невежливо, да и попрощаться надо. Поэтому я перевожу взгляд на пустую чашку и даю мадам иллюзию уединения.

Не знаю, сколько мы сидим так. Четверть часа? Полчаса?

Погода портится, порыв ветра вздымает тучу песка.

— Мирта, — окликает меня мадам Ох.

— Да?

— Прости за любопытство, но разве ты сейчас не должна быть на учёбе? Не стоило ради меня…

— Я не ради вас, мадам. Оплата вернётся на ваш счёт в течение десяти дней.

— Что?!

— Не пугайтесь, мадам. Я просто перевожусь. Буду учиться не в колониальном филиале, а Королевской академии в столице. Документы уже подписаны. Единственное, не знаю, буду я «нагонять» или буду начну учёбу со следующего года. Это награда за участие в раскрытии угрозы государственного уровня. Рамис сказал, что мне медаль вручат, представляете? Вроде бы даже приказ уже подписан.

— Мирта…

— Да, мы отплываем ближайшим рейсом, мадам. Вы разрешите вам иногда писать?

— Мирта, что же получается? Ты сделала такое большое дело для меня, для моей семьи, для Ринона. Но останешься без награды?!

— Почему же без награды? Если бы не вы, я бы не познакомилась с Рамисом.

Мадам решительно качает головой:

— Ох, нет, Мирта, так не годится. Идём!

— К-куда?